Капкан на спонсора

Минут через двадцать вернулась Женька, физиономия ее буквально сияла, так что я даже растерялась, поскольку повода для этого не видела.

– Анфиса, – пропела она ласково, – можно тебя на минутку? А Роман Андреевич пока посуду помоет.

– Я с удовольствием, – отозвался тот и кинулся к мойке, а я побрела в комнату.

Женька закрыла дверь и звенящим от счастья голосом сообщила:

– Я позвонила Никодимову.

– И что? – поинтересовалась я, пытаясь вспомнить, кто такой Никодимов.

– Этот с кухни – майор, точно?

– Ну…

– А Никодимов сказал, быть ему подполковником.

– Мне-то что с этого? – чуть не заорала я. Женька прижала ладонь к моим губам, вопль получился негромкий, но зловещий.

– С того, что он настоящий. И по описанию подходит. Никодимов сказал: «Ромку ни с кем не спутаешь». Уж что верно, то верно. Из командировки он вернулся три дня назад. Соображаешь?

– Нет, – честно сказала я.

– Что ж ты глупая такая? Он не может быть замешан, то есть он не убийца.

– Я рада. И что?

– Анфиса, – перешла Женька на ласковый шепот, – давай его оставим?

– Где?

– В квартире, конечно. Он хозяйственный, пельмени ляпает, и здоровущий – страсть. С таким не страшно. Опять же почти подполковник и в этом деле чист.

– Он же не собака, – растерялась я. – Что значит «оставить»?

– Пусть поживет маленько, ну чего ты, Анфиса…

– Пусть он в твоей квартире живет, – отрезала я.

– Вот ты какая… Конечно, не тебя должны укокошить, а моя жизнь ничего не значит, – заключила подружка.

В этот момент в дверь позвонили, и мы разом вздрогнули, отчего-то испугались и, стоя на месте, продолжали таращиться друг на друга, а Роман Андреевич, топая как слон, пошел открывать. Тут я опомнилась и кинулась следом, но опоздала: на пороге стоял Толик с очередным букетом и с некоторым испугом взирал на нашего нового жильца. Сам жилец, по-прежнему в шортах, майке и наколке, спросил сурово:

– Кого надо, дядя?

– Э-э, – начал Толик, я выпорхнула вперед и пробормотала:

– Добрый вечер.

– Ехал мимо, – смущенно сказал он. – Надо было позвонить. Извини.

– Цветы Анфисе? – ткнув пальцем в букет, спросил Роман Андреевич.

– Да, – совершенно растерялся Толик.

– Давайте, – кивнул жилец, сграбастал букет и потопал на кухню.

– Проходи, – промямлила я.

– Ага, – влезла Женька, ухватила проходящего мимо Романа Андреевича с вазой в руках и представила: – Вот, знакомьтесь, это Ромашка, друг, Анфисин, разумеется. У меня таких друзей сроду не было. Прибыл из командировки, теперь здесь живет.

– Очень приятно, – кивнул Толик, не подавая руки, и шагнул назад через порог. – Извините.

– Заходи, ежели что, – пробасил Роман Андреевич. – За цветочки спасибо.

Дверь захлопнулась, а я едва не заревела. Роман Андреевич с вазой и букетом дипломатично скрылся в комнате.

– Чего ты пнем стоишь? – заволновалась Женька. – Слава богу, мы теперь избавились от этого убийцы. Пусть знает, у нас надежная охрана.

– Он мне нравился, – пролепетала я. – И он меня спас.

– Нравился… А обо мне ты подумала? Если наш майор не убийца, ослу ясно, что укокошит меня Толик. А Ромашка тебя тоже спас… И вообще, он парень неплохой. Великоват немного, но к этому можно привыкнуть. Главное, что от этого гада избавились.

– От одного избавились, – разозлилась я, – а другой теперь здесь живет.

– Вот и хорошо. Хочешь, валерьянки накапаю? Чего ты так разволновалась? Ромашка! – гаркнула Женька на всю квартиру. – Ставь чайник, Анфиса чаевничать желают…

Оставшуюся часть вечера мы смотрели телевизор, а в одиннадцать легли спать. Мы с Женькой устроились на диване, а Роман Андреевич на полу. Правда, Женькиными стараниями ложе ему соорудили довольно удобное. Наш бравый майор через пять минут крепко спал, а я крутилась с боку на бок и не могла взять в толк, как такое могло со мной произойти?

– Хватит ерзать, – сонно сказала Женька. – Толик тебе не пара.

– А кто мне пара? Этот гоблин?

– Он защитник Отечества, между прочим, и, если присмотреться, симпатичный. Почти. Пословицу слыхала: с лица воду не пить, или что-то в этом роде. А Толик форменный бандит, хоть рожа у него, конечно, ничего.

– Толик интеллигентный молодой человек.

– И мой убийца, – хмыкнула Женька.

Я вскочила и почти прорыдала, трагически заламывая руки:

– Нет, это невыносимо… он еще и храпит. Что, черт возьми, этот гад делает в моей квартире?

– Заткнись, – нахмурилась Женька. Только я собралась достойно ответить и напомнить, что мы в моей квартире, как Женька вдруг прошептала: – Слышишь?

Я замерла и навострила уши. Со стороны прихожей доносился подозрительный шорох, точно кто-то спьяну пытался вставить ключ в замок.

– О господи, – пролепетала я, приложив руку к груди, а потом рухнула на ложе Романа Андреевича. – Рома, – позвала я тихонечко. На счастье, сон на трезвую голову был у него не столь крепок, он открыл глаза, посмотрел на меня и вдруг заулыбался. – Рома, у тебя пистолет есть? – прошептала я.

– Здесь? – слегка обалдев, поинтересовался он через полминуты. – На что он мне?

– Рома, к нам кто-то лезет, то есть пытается открыть дверь.