Капкан. Ты самый опасный для меня

Его пальцы проникли в мои волосы одновременно с касанием наших губ. И тот поцелуй, весь тот взрыв повторился. Сносящий реальность запах, бесстыдные прикосновения и прерывистое дыхание — одно на двоих.

— Я не останусь, — соврал он зачем-то.

— Останешься, — твердо решила я. Рома покачал головой.

— И не сдержусь. Сейчас точно нет.

— А кто тебя просит? — Я посмотрела ему в глаза и увидела там вызов. Сама думала, что испугаюсь, но в голове лишь твердое «Хочу». Хочу узнать, как это… Быть с мужчиной. Хочу, чтобы Рома стал тем самым. Хочу нарушить все правила сегодня. Просто хочу жить. Совершая ошибки, нарушая запреты, зная, что по головке не погладят. Но если не сейчас, то потом буду жалеть всю жизнь.

Я молча взяла его руку и поднялась на ступеньку выше. Рома покачал головой, смотря на меня с укором, осуждая. Улыбнулась ему, потащила за собой. Он положил ладонь на мой затылок и поцеловал снова. Коротко — я разорвала поцелуй и повела его за собой. Наверх. В спальню.

Глава 22

Глава 22

Рома

То, что я не мог контролировать свой член, не было самой большой проблемой. А вот то, что Мила совсем не понимала, что происходит — это да. За это для таких, как я, отдельные котлы в аду.

В дверь ее спальни мы буквально врезались, целуясь на ходу. Хотел бы я дать ей последний шанс послать меня, но свою точку невозврата уже прошел. Чем она думала, когда смотрела на меня с мольбой этими колдовскими глазами, супя брови? Я уже представил, что так же она будет смотреть на меня, кусать губы и стонать, когда я начну безжалостно вбиваться в нее.

Бляяяяядь! Эта девчонка какое-то торнадо.

От одних только поцелуев я был на пределе. Она засмеялась, когда мы слегка промахнулись с кроватью и столкнули с ее тумбочки лампу. Этот звук стрелой пролетел вдоль позвоночника, вздыбил волоски на коже и попал прямиков в член. Как будто его недостаточно распирало. Я разозлился на себя за то, что потерял контроль. Настолько, что тряслись руки, и не осталось никакого долбанного терпения.

Не разрывая поцелуя, мы скатились на пол и сели. Я подпер спинку кровати и усадил Милу на себя. Веки на половину прикрывали глаза, взгляд затуманенный, наркотический. Но движения более чем уверенные, когда она начала стаскивать куртку с моих плеч. Я помог ей, а затем бросил на пол и свою майку. Ее очередь!

Намотав на кулак длинные светлые волосы, оттянул ее голову и впился губами в шею. Она все еще пахла дождем, и на вкус была, как хмельной сахар. Я не мог остановиться кусать и облизывать ее, особенно, когда она поощряла меня тихими стонами и плавными покачиваниями груди. Свободной рукой я задрал чертов топ, который мечтал уничтожить с самого утра, и добрался до сосков.

Мила тихо вскрикнула, запустив пальцы в мои волосы. Я понял, что никой прелюдии не будет. К черту! Мы ею занимались полторы недели с того вечера на озере, когда я впервые по-зверски захотел ее.

Втянул губами сначала один сосок, затем второй, одновременно расстегнул пуговицу на ее шортах. Поднялся с Милой на руках, уложил на постель и снял все. Мать вашу, она как самая крышесносная фантазия — молочная кожа, аппетитные изгибы, невинный взгляд, пальцы, сжимающие простынь и скромно сведенные длинные ноги, которые очень скоро окажутся на моих плечах. О да!

Стиснув зубы, чтобы не зарычать, наклонился к ее животу, целуя все ниже, разводя ее ноги. Мила закрыла глаза и задышала чаще. У меня ушла секунда на то, чтобы достать презерватив из бумажника и спустить джинсы, я даже не удосужился снять их полностью. Я был на грани оргазма только от того, что смотрел на самое сексуальное тело. Ну нет, самое вкусное я пропускать не собирался. Провел рукой по стволу, натянув резинку, и сжал его у основания до искр в глазах. А потом навис над Лисичкой и поднял ее колени выше. То, насколько послушной она была, заводило еще больше, но самого главного не хватало.

— Посмотри на меня.

Упрямица покачала головой, закинула руки на мои плечи и выгнулась дугой, напрашиваясь.

— Тамила!

Злой предупреждающий взгляд лисьих глаз вызвал во мне довольную улыбку. Теперь идеально! Я провел кончиком вдоль горячей щелки, собрал влагу и вошел. Резко, без промедлений, одним охренительным мощным толчком. И застыл истуканом, услышав вскрик. Мне ведь не показалось? Слишком тесно, слишком много боли на лице. Она, блядь, девственница!

— Ты шутишь? — зашипел я, склоняясь над ней ниже, упираясь своим носом в ее. Переместил вес тела на локти, буровя ее бешеным взглядом. — Тамила, мать твою, посмотри на меня!

— Ненавижу это имя, — процедила она и открыла глаза. Губы плотно сжаты, меж бровей пролегла складка, в глазах мука и вина. Правильно! Она должна мучиться от того, что обманула меня.

— Почему ты не сказала? — раздраженно спросил я, сжав пальцами ее подбородок и заставив посмотреть, когда она снова удумала прятаться. — Хоть намекнуть могла, что для тебя это впервые?

— А что бы это изменило? — спросила она с вызовом. — Ты бы отказался?