Капканы на баранов

В день своего возвращения я больше не выходил на улицу. Дома не было еды, но даже голод не заставил бы меня покинуть эту ненавистную квартирку. Усталость и страх держали меня в этих стенах. Я, наконец, разобрал вещи, поставил стирку, погрыз найденных в одном из кухонных шкафчиков хрустящих хлебцев, принял душ, потом бессмысленно поглазел в телик, переключая один за другим каналы, и лег спать. Но все равно долго не мог уснуть. Всматривался в темноту и вслушивался в каждый шорох или звук шагов на лестничной клетке. Ждал, когда же какой-нибудь незваный гость начнет ковыряться в дверном замке. Даже не поленился встать и включить свет в прихожей.

Снова лег и лежал. Лежал и думал, вспоминал остров и особенно Элис. Пытался восстановить в памяти ее лицо, улыбку, голос, но то, что старик Фрейд называл «бессознательным», упорно гнало прочь зрительный образ, заменяя его абсолютно другими ощущениями. Я закрывал глаза и мне мерещился тонкий аромат ее духов, свежий и невесомый. И, казалось, я кожей, которая словно хранила в каждой своей клеточке память о прикосновениях, чувствовал тепло и даже жар ее тела, когда она прижималась ко мне, будто замерзла. Обманщица – ну и пусть. Я многое отдал бы за повторение одного из тех мгновений.

А потом наступило утро. Яркое, солнечное и теплое.

Я встал, принял душ, выпил кофе, снова заглянул в ящик со столовыми приборами, чтобы убедиться, что спрятанная там вчера карта памяти по-прежнему на месте, оделся и сходил в ближайший магазин, чтобы закупить продуктов на ближайшие дни.

На улице я старался вести себя непринужденно, но все равно не мог избавиться от ощущения, что нахожусь под незримым наблюдением. К тому же мне пришла в голову очень испугавшая меня мысль. Эрика Хансена проверяли и немцы и британцы, значит, явиться по ставшему на время моим адресу в равной степени могли, далеко не одни представители «Торговцев», но и обеих разведок, потерявших на острове своих людей. Наверное, поэтому, возвращаясь обратно домой с пакетами, я практически бежал, словно ужаленный в одно место, и первым делом снова проверил сохранность своего клада.

Разгрузил пакеты в холодильник и на скорую руку приготовил завтрак – пару сосисок и омлет с зеленью и сыром. Выпил еще кофе. Включил радио, чтобы не сидеть в гнетущей тишине, бессмысленно потоптался перед окном в гостиной, разглядывая улицу, посмотрел по телевизору новости, а потом выключил все, сгреб из вазочки в прихожей ключи от машины и снова покинул дом.

Эрику Хансену принадлежала пятидверная «Вольво» хэтчбэк темно-синего цвета. Возможно, это было единственное, в чем совпадали наши с ним вкусы. Машина стояла припаркованная чуть выше по улице. Я прыгнул за руль, быстро настроил под себя сиденье и руль, завел двигатель и тронулся с места.

Без какой-либо конкретной цели объехал весь Сёдермальм, а потом съездил в кино и посмотрел какую-то абсолютно идиотскую голливудскую комедию, которые принято считать фаст-фудом для зрителей, не отличающихся особым кинематографическим вкусом.

Чтобы убить еще немного времени, по пути домой я заглянул в торговый центр и прошелся по магазинам, где не удержался и купил довольно дорогой по меркам наших с Эриком Хансеном зарплат замшевый пиджак. В достойном одиночестве пообедал в кафе, но прежде, чем возвращаться к машине, прогулялся пешком вокруг пары кварталов, чтобы растрясти съеденное. Затем заехал на заправку и вернулся домой уже в шестом часу вечера.

Остаток дня я провел в четырех стенах, по-прежнему предаваясь унынию, навеянному обстановкой и созерцанием так и лежавшей на журнальном столике бейсболки с открытым кармашком над козырьком. Мысли, как и вчера, были заняты воспоминаниями о днях, проведенных на острове посреди Индийского океана, и об Элис, а также тяжкими думами о том, что буду делать, если кто-то все-таки решит ко мне наведаться и забрать карту памяти с секретной информацией.

Спать я лег рано, потому что не знал, чем можно себя занять. Но перед сном еще раз заглянул в ящик на кухне. Не знаю, зачем. Просто так. И вдруг подумал, а не свихнулся ли я, как Горлум из «Властелина колец», которому уже ничего в жизни не надо было, кроме его «прелести» – маленького золотого колечка. Вот и эта микроскопическая карта стала для меня чем-то подобным. Мое сокровище. Насколько долго я собирался хранить ее после того, как все закончится, я не знал. Как не знал, почему оставил ее у себя, а не отдал Юрию Валентиновичу, как следовало сделать. Ответ на этот вопрос пришел из глубин подсознания, когда я уже был в постели и постепенно проваливался в сон. Эта вещь – единственное, что у меня осталось на память об Элис. Тонкая связующая нить, благодаря которой, еще совсем недавнее прошлое, с каждой секундой неумолимо стремящееся стать далеким, по-прежнему было со мной.

И снова утро.

Душ. Кофе. Традиционная проверка тайника. Завтрак.

За окном на этот раз моросил дождь.