Независимо от обстоятельств изобретения новый процесс был освоен производителями карандашей в континентальной Европе, у которых появилась возможность преодолеть зависимость от поставок английского графита[141]
. Сначала технология применялась только во Франции и Австрии, позднее на государственной карандашной фабрике в городе Пассау в Баварии[142], а к середине XIX столетия она распространилась повсеместно и до сих пор лежит в основе современного карандашного производства. По-видимому, метод Конте в какой-то степени применялся и в Англии начала XIX века[143], но все же традиционный способ изготовления английских карандашей сохранялся до тех пор, пока месторождение графита в Борроудейле полностью не иссякло[144]; по некоторым сведениям, это произошло в 1869 году, но точную дату установить столь же сложно, как и дату его обнаружения.Хотя изобретение Конте обеспечило европейским производителям карандашей определенную независимость от уменьшавшихся в объеме поставок камберлендского графита, общее предубеждение состояло в том, что новые карандаши сильно уступают качеством настоящим английским. Однако когда приходится делать выбор между очень хорошими карандашами и полным отсутствием карандашей или же между запредельно дорогими и доступными карандашами, то кое-чем приходится поступаться. К тому же карандаши Конте были намного лучше тех, что делали с использованием серы, а изменения пропорций графита и глины давали карандаши различной твердости и светлоты при равномерной насыщенности, чем не могли похвастаться английские карандаши.
Технология Конте отличалась от первоначального способа изготовления карандашей из чистого графита своей принципиальной инновационностью, чего нельзя с уверенностью сказать о предыдущих этапах в истории простого карандаша. Известная байка о случайном открытии прекрасного камберлендского графита после бури, вырвавшей с корнями могучее дерево, и о том, как куски странной черной земли сначала использовали для маркировки овец, — это рассказ не о достижении цели, а о принятии природных даров, которыми награждает нас щедрая земля. Неважно, насколько правдиво это предание, но его включение в устную и письменную историю карандашной промышленности свидетельствует о склонности к пассивному получению случайных подарков, а не активному поиску наилучшего материала.
Значение и ценность камберлендского вада продолжали возрастать по мере того, как его уникальные качества становились все более очевидными. Дело было не только в том, что он оставлял на бумаге более качественный след, чем металлический стержень; он был к тому же достаточно прочным, что позволяло придавать ему удобную форму и затачивать, выдерживал достаточный нажим при письме и рисовании. Историю современного карандаша принято отсчитывать от времени обнаружения вада в долине Борроудейл, однако в ходе раскопок в Египте были найдены куски графита (хотя и не столь высокого качества), и это дает повод удивиться, почему в качестве писчего материала он начал использоваться лишь с середины XVI века. Говорят также, что графит был найден в окрестностях Пассау задолго до того, как из него стали делать карандаши. Очевидно, людям было известно о его свойстве оставлять след; возможно, его впервые назвали «подобным свинцу» именно в этих местах. Но этот графит не стали использовать в качестве пишущего материала, поскольку встречался он не в изобилии, да и качество его было не настолько высоким, чтобы делать хорошие палочки для письма. Таким образом, он остался просто местной диковиной. По всей вероятности, никто не предпринимал целенаправленных попыток очистить и переработать графит из Пассау так, чтобы улучшить его состав или придать ему более удобную форму.