Караван счастливых историй

Кстати, сильная привязанность чаще всего формируется постепенно. И еще срабатывает толчок. Например, начинаешь с ребенком жить, а потом он заболевает какой-нибудь простудой. Ребенку становится плохо, он температурит, ты начинаешь носить его на руках и мечтать о том, чтобы он поправился. А он видит в тебе спасение, нуждается в тебе. И в этот момент происходит такое взаимное проникновение. Кстати, приемные дети нередко заболевают, когда их забираешь домой, происходит своего рода крещение. Я не помню, как именно это было с Сашей, но прекрасно помню, какой я испытывал восторг, когда она подросла. А в последний год жизни и она меня просто обожала. Приходила ко мне почти каждую ночь – вылезала из своей кроватки, заходила к нам в спальню и стояла рядом со мной. Если я спал, она меня не будила. Когда я открывал глаза и видел перед собой Сашу, то откидывал одеяло, она залезала к нам и тут же засыпала. Спала до утра, спокойно, не просыпаясь. Под конец у нас была мощная связь и такая верность, какая не всегда бывает с кровными.

И вот, когда Саше исполнилось три годика, она простудилась, заболела. Наш участковый сначала прописала какие-то антибиотики, а потом вдруг решила, что у Саши воспаление легких, и отправила нас на рентген. Мы сделали снимок, и на нем врачи обнаружили новообразование. Чисто случайно. Мы могли бы ничего не знать, и тогда вообще не известно, как бы все повернулось. Опухоль вырезали, потом назначили курс химиотерапии. На химии она погибла… К вопросу о судьбах. Был момент, когда я считал, что на мне лежит Божья благодать. Впавший в гордыню, думал, что со мной такого случиться не может, был уверен, что я спасу ребенка. Но как оказалось, у Бога были другие планы на Сашу. Я хочу сказать, что момент гибели этого ребенка, на мой взгляд, имеет отношение к моей концепции резкой перемены судьбы. Я еще расскажу о ней чуть позже. Мне иногда кажется, хотя это, конечно, может показаться странным, что, если бы мы не забрали Сашу из Дома ребенка, она бы не умерла. Может, была бы судьба очень тяжелая, неизвестно какая. Но у меня есть ощущение, что в судьбе произошел резкий поворот, и она не удержалась на рельсах. Этот опыт очень тяжелый, но он бесценный. Потому что вместе с тем невыносимым горем, которое нам пришлось пережить, мы получили ресурс. Нам очень многое «объяснили» – нашей семье и детям тоже. Мы все очень любили Сашу.

Саше поставили диагноз в феврале, а умерла она в декабре 2009 года. Около года мы жили в больницах, последние два месяца – в реанимации, рядом с ней. Она лежала в коме. Вместе с Сашей у нас было трое детей, а после ее гибели снова осталось двое.

Лада продолжала целенаправленно заниматься семейным устройством детей-сирот. Она много ездила по детским домам. И вот в одном из них увидела девочку, которая, по словам врачей, уже «отправлялась в последний путь». В свои два годика Ира весила всего семь килограммов. У нее были диагнозы один страшнее другого. И если Саша, когда мы ее брали, была самым здоровым ребенком в группе, то Ира оказалась самым больным ребенком во всем детском доме. Нездоровых детей-сирот много, но что-то тронуло Ладу именно в этом ребенке. Может быть, нам хотелось все-таки кого-то спасти. Ну и конечно, она нам понравилась. Я тоже познакомился с Ирой, съездил для этого в Дом ребенка. Лада переживала, что девочка мне не понравится – внешне она полная противоположность Саши. Но на самом деле я очень просто устроен. Если знакомлюсь с ребенком, то уже понимаю, что беру на себя ответственность. В момент, когда знакомился с Ирой, я уже принял решение.

Каждый раз встреча с ребенком происходит по-разному, это правда. В отношении Иры была особая мотивация – помочь выжить. Мы все были под очень сильной анестезией горя, которое только-только с нами произошло, и, мне кажется, чувствовали и воспринимали все несколько ненормально. Да и ребенок был настолько замученным, больным, что к нему невозможно было не испытывать жалости, не чувствовать потребности обогреть.

В апреле 2010 года мы забрали Иру домой. И вот тогда началась наша одиссея с тяжелым ребенком, которая продолжается и по сей день. Слава тебе, Господи, Ира постепенно компенсируется, но компенсируется очень медленно. Это самый сложный наш ребенок, который требует много внимания, сил и терпения. У Иры серьезная фитопатия, она по-прежнему очень легонькая. Ей 8-й год, а она весит всего 20 килограммов. Но это уже ничего, терпимо, а так долгое время вес был критически малым, и только в последний год наметился хороший прогресс. И все равно развитие Иры пока оставляет желать лучшего.