Караван счастливых историй

С кровной родней Нины у нас пока контактов никаких нет. У нее такая история: она была первым ребенком, мать родила ее в 16 лет. После Нины у нее родилось еще 5 детей, и ни от кого из них она не отказалась. Оставила только Нину, потому что сама была ребенком, а помочь, видимо, было некому. В итоге так и не смогла Нинку забрать, хотя пыталась алименты платить. Она не пьяница, не наркоманка, просто человек со сложной судьбой. Нина, конечно, испытывает потребность увидеться с матерью, говорит, что будет ей помогать. Но проблема в том, что мать живет в 400 км от Петербурга, не так легко доехать. Скорее всего мы поедем и познакомимся, когда Нина станет совершеннолетней. Хотя, конечно, у меня есть сомнения, к чему это может привести и стоит ли это предпринимать. Когда мы ехали домой из детского дома, Нина сказала нам: «У меня мама пьяница и наркоманка». Лада спросила: «Кто тебе сказал?» Воспитатели, говорит. «Нет, Нина, это неправда. Мама у тебя нормальная. Не пьяница и не наркоманка». Вот зачем такие вещи детям внушают в детских домах? Человек всегда понимает, что родился от отца и матери, от которых многое взял.

В общем, на данный момент у нас пятеро детей. Трое кровных – последний родился 3 года назад, совсем малыш, старшему кровному 22 года. Разница почти 20 лет. Наташа посередине, ей 11. Про Нину и Иру я уже рассказал – им 15 и 7.

Мы, кстати, ШПР не проходили – когда брали первого ребенка, никаких школ еще не было и в помине. Походили на занятия, они тогда были необязательные, в «Родительский мост» – у них было кризисное сопровождение, и они занимались подготовкой приемных родителей. Но никаких сертификатов нам не выдавали. Когда мы брали второго ребенка, от нас уже потребовали ШПР, однако, поскольку у нас за спиной было одно усыновление, можно было этот вопрос обойти. Сами мы уже считали себя матерыми родителями. С Нинкой мы тоже не проходили ШПР. К этому времени я сам иногда читал лекции в школах приемных родителей Петербурга. У нас появились контакты со многими психологами, и нас приглашали. У меня на самом деле сложных или шокирующих ситуаций, связанных с педагогикой, не было. Но был личный опыт, которым, я считаю, чрезвычайно важно поделиться с другими приемными родителями. Это касается опыта с Сашей и с Ирой. Причем это скорее экзистенциальный опыт.

Как я чувствую и как мне кажется, когда мы берем приемного ребенка – это важный момент, потому что происходит поворот в судьбе. Изменение как минимум двух траекторий – траектории ребенка и взрослого. Происходит колоссальный, невероятный вираж. Судьба человека стоит на неких рельсах, и она по этим рельсам едет, и вдруг происходит невообразимый толчок, взрослый как будто ловит большую массу и дальше тащит ее по своему пути. Врач один знакомый сказал: «Когда вы берете приемного ребенка, вы принимаете чужую судьбу». Может, это стоит немножко по-другому сформулировать, но в принципе трое приемных детей – это то, что сильно меняло нашу судьбу. Хотя справедливости ради надо сказать, что любой ребенок меняет судьбу, кровный тоже.

У нас, например, фантастические перемены начались с рождением второго ребенка, нашей дочери. И когда родился старший – тоже, но тогда мы были настолько молодыми, что наша судьба менялась стремительно сама собой – мы влюбились, женились, все вертелось с такой невероятной скоростью, что мы даже не могли этого оценить. А второй ребенок нас реально очень сильно развернул. С приемным ребенком мы развернулись еще сильнее – словно перешли с одной линии жизни на совершенно другую. Конечно, это прекрасно. Но, с другой стороны, надо понимать, что в этом есть большая опасность и для взрослого, и для ребенка – это очень ответственный момент. Надо донести до будущего приемного родителя, что его жизнь изменится. И если совсем грубо говорить, в понятиях современного мира изменится необязательно в лучшую сторону. Она может стать тяжелее, сложнее, может появиться негативный опыт. Это то, что я на себе испытал. И все равно без приемных детей своей жизни уже не представляю.

Сейчас бывает, когда вижу симпатичных детей, на автомате думаю: «Хороший ребенок, я бы взял!» Недавно ездил по работе в экспедицию, и мы останавливались при детском лагере, в котором проводят терапию для детей-сирот. Меня попросили прочитать познавательную лекцию, я с удовольствием прочитал, дети были в полном восторге. Подбежали, стали брать автографы на память. И такие они очаровательные, я на них смотрел и думал: «Парочку я бы точно отсюда забрал». Но на сегодняшний день у нас просто свободных слотов нет.

Семья Авдеевых

Позвольте детям быть счастливыми

Роман Авдеев, основатель фонда «Арифметика добра», отец двадцати трех детей, в том числе семнадцати приемных.