Карьера мятежника

Его луч осветил лежащие на земле тела — пятеро в форме вроде нашей, только черной, и все с темно-зеленой кожей, с волосами разного оттенка красного, и все однозначно мертвы. Ну да, не все гирваны Гегемонии знают меня в лицо, но вот эти точно знали и собрались меня похитить на радость своим вождям и жрецам.

Сжигающий Мосты, твою мать!

* * *

Земля содрогнулась, точно планете дали хорошего пинка, и в небо поднялся столб пламени. Крылатая тень пересекла диск луны, за ней промчались еще три — хорошо знакомые нам силуэты, штурмовики «Цунами», идеальное оружие против того, у кого нет системы ПВО.

И сейчас они бомбили Изнанку.

Налет начался, едва мои бойцы успели разобраться с гирванами и вырвать меня из их загребущих лап. Трое красноволосых погибли в стычке, еще двое убили себя сами, когда поняли, что им не светит похитить мою сиятельную персону. Оба грузовика оказались изуродованы, водители погибли, как и сопровождавший нас Зеленый.

И только я дал приказ отходить, как появились самолеты, и обрушили свой смертоносный груз туда, где проводила свою операцию Служба надзора… а мы просто оказались слишком близко. После первой атаки мы успели добраться до речки, и даже перебежали на другую сторону, и тут бомбежка возобновилась.

«Цунами» не особенно заморачивались с наведением, превращали в пыль дома вместе с их обитателями. Там, где были жилые кварталы, появлялись дымящиеся воронки, откуда несло горелой мертвечиной, на месте улиц вырастали груды обломков, и район на глазах менял свой облик.

— Вроде перерыв, — пробормотал я, когда стало тихо. — На ноги! Вперед! За мной!

Наша «казарма», конечно, не бомбоубежище, но ей грозит только прямое попадание, и лучше бы нам добраться туда.

Мы взгромоздились на настоящий вал из обломков, перегородивший улицу, и тут все вокруг затянуло дымом. Мерзкая гарь полезла в рот, я закашлялся, сбежал вниз, и понял, что едва не наступил на мертвую женщину, которая лежала, на спине, раскинув руки, и вокруг нее чернела лужа крови.

Под ногами захрустело битое стекло, я задержал дыхание, чтобы не втягивать в себя ядовитый воздух.

— Ну и смрад, — прохрипел кто-то позади.

Бежать быстро мы не могли, приходилось тащить шестерых, «глотнувших» гирванского снотворного.

Из облака дыма мы вырвались, но лишь для того, чтобы упереться в пожар: домишки из мусора пылали ярко, на фоне огня метались темные фигуры, доносились крики и плач. Откровенно говоря, я давно потерялся, и очень смутно понимал, где именно мы находимся и куда нам надо.

— Дю-Жхе? — я повернулся к ферини.

Но тот чуть не впервые на моей памяти выглядел растерянным.

— Умеющий лазить по деревьям не справится со скалами, — проговорил он мрачно. — Мало все это похоже на лес. Поверь мне, я бы рад помочь, но я тоже не знаю, куда нам.

Я поднял забрало, чтобы вытереть мокрое от пота лицо, и посмотрел вверх — где там луны? Надо вспомнить, где они висели, когда мы только выбрались из нашего убежища… вроде бы мы поехали, оставляя их справа, и времени прошло немного, поэтому сейчас они должны быть слева.

— Давай туда, — я махнул в ту сторону, где пожара вроде бы не было.

Дым и огонь остались позади, и мы выскочили в квартал, что выглядел практически нетронутым. А потом я разглядел впереди знакомые силуэты — те самые пустые многоэтажки, что окружают жилище Сонного, своеобразные крепостные стены без башен и гарнизона, но наверняка с часовыми.

Далекий вой родился на горизонте, переходящий в гром.

— Ложись! — гаркнул я, и сам повалился на потрескавшуюся мостовую.

«Цунами» пошли на новый заход.

Звук надвинулся, оглушил, и один за другим пошли взрывы, которые воспринимались как толчки в землю снизу. Меня несколько раз подбросило, что-то ударило по шлему, а потом я сообразил, что на этот раз пронесло, что мы оказались гораздо раньше от зоны атаки, чем в предыдущий раз.

Вставал я с некоторым трудом — ноги тряслись и подламывались, и екающая боль в голове, который меня наградили гирваны, только усилилась.

— Давай! Тут недалеко! — крикнул я.

От жилища Сонного до нашего убежища всего километра полтора, тут уж не потеряемся.

Переулок, второй, третий, и когда в четвертом нам преградили дорогу, я с трудом удержал палец на спусковом крючке.

— Тихо, свои! — донеслось зычное, и в громадной тени я узнал Гору, того великана-кайтерита, который работал на Сонного и приходил с ним на переговоры в первый раз. — Зеленый где?

— Мертв, — буркнул я.

— Вот зараза, — Гора сплюнул. — Давай к боссу. Если что, то его прикрыть некому. Глядельники из любой щели могут вылезти. У вас там раненые? Их есть куда пристроить.

Тут он был прав — в таком хаосе диверсионную группу никто не заметит.

Район особняков казался пустым и мертвым — ни единого огонька, ни одного движения. Только шелестели на ветру кусты и деревья, и наши шаги разносились среди мертвых стен.

Из зарослей явилась сторожевая собака, молча оскалила клыки и тут же спряталась.

Ну а мы, следуя за Горой и его сопровождающими, обогнули дом и оказались у небольшой пристройки, за которой начинался сад.