Карибские дневники Аарона Томаса, 1798 - 1799

Приятели Брауна говорят, что его отравили, потому что, когда мы стояли в Английской Гавани, он поссорился с негритянкой, которая была на содержании кого-то из компании, и эта черная девка заявила ему, что если он не будет глядеть в оба, то скоро помрет.

Но я сужу, что это неправда.

Он был уроженцем Бриксхэма близ Торбэй в Девоншире.

Суббота, шестнадцатое марта

Полковник Гомм, мистер Ходж, капитан Бойз и другие явились на борт позавтракать. Много говорили о петушиных боях на следующей неделе. Будут участвовать по тридцать два петуха с каждой стороны. Говорят, что лучшие петушиные бои в Вест-Индии именно на Ангилье.

В десять утра подняли якорь, прошли Проточный Остров, обогнули восточную оконечность Ангильи. Прошли Сабу и Сен-Мартен. В шесть вечера на траверзе Сен-Бартелеми.

История о мистере Трайпе, нашем мичмане

Жил-был мичман по имени Трайп,

Ловок и смел, не «ложись-помирай».

Был он юн, лишь шестнадцать минуло,

Но девица сердце ему всколыхнула.

Имя ее — для простецких лишь уст,

Звучит неказисто: мисс Сара Гнус.

Бедная Сара жила под кустом,

Обрыв над канавой — вот ее дом.

Мичман долг выполнял, не жалея всех сил,

Но ночью украдкой он уходил.

Его засекли, когда он бежал,

И порку ему капитан прописал.

Понизили в чине, сослали на топ,

Без спросу не бегай по девкам, сынок!

Но юность храбра, к черту розги укус,

И ночью он вновь обнимал леди Гнус.

Лукавая Сара, хитрость тая,

Крепкого рому ему поднесла,

Напела на ухо лживых осанн,

Ведь череп у Трайпа — пустой барабан!

Опасным играм учила она,

И мичман решился бежать с корабля,

Собрал свои вещи в огромный мешок,

Но кто-то пустил об этом слушок.

«Обыщите его», — велел капитан,

Так и раскрылся Трайпов обман.

Тщетно тянулся он к милой мисс Гнус.

Честное имя пропало? И пусть!

Слухи и сплетни заполнили остров,

Подобные глупости делать непросто.

Бросить корабль и покинуть отца,

Чтоб ложной любви испить до конца.

Воскресенье, семнадцатое марта 1799

Шли против ветра на юг от Сен-Китса и Невиса, вчера вечером очень близко прошли мимо города на Синт-Эстасиусе.

Капитан Х. вчера приказал снять кусок обшивки каноэ, которую мистер Спенс приладил утром вместо подставки для жарки мяса, поскольку капитан не потерпит, чтобы она тут висела, и добавил, что кормовая часть кают-компании – самое прохладное место на корабле. После этой односторонней демонстрации власти лейтенант Спенс, мастер мистер Дайс и лейтенант морских пехотинцев Роу проголосовали не звать сегодня капитана на обед, как заведено в море, однако позже решили пойти на мировую и послали ему следующую сомнительную записку: «Артельщик кают-компании шлет приветствие капитану Харви и приглашает его сегодня отобедать с ним в кают-компании». Но я уверен, что слуга капитана передал сообщение как раньше, ведь скажи он дословно первое, капитан бы с презрением отверг это мелкое оскорбление и не стал бы с ними обедать, и слуге, должно быть, пришлось бы ломать голову, где достать обед.

У Никласа, чернокожего матроса со шкафута, нашли фрамбезию[13]. Болезнь очень заразна, поэтому ему приказано жить самому по себе между пушками под галфдеком.

Понедельник, восемнадцатое марта 1799

В восемь утра начали погоню за незнакомым кораблем. В два часа настигли добычу, она оказалась шведской шхуной, шедшей из Кайенны[14] к Сен-Бартелеми с хлопком, лекарствами и живыми черепахами. На ее борту четыре француза и, без сомнения, некоторая часть груза принадлежит французам, но с ее захватом будут проблемы. Конфискация, Адмиралтейство и расходы съели бы львиную часть призовых денег, и капитан решил, что лучше будет отпустить шхуну как есть. Майор Элдертон заметил сегодня, что капитан так волнуется, что вечно ворчит будто старуха, присматривающая за ребенком.

Вторник, девятнадцатое марта

Видели шлюп на мели среди высоких волн у северной части Барбуды. На берегу был еще один, от которого остался только бушприт, но своими глазами я его не видал. Сделали несколько выстрелов по бригу, зашедшему в пролив между Антигуа и Барбудой, говорили с ним, и он оказался американским, шедшим из Сен-Джона в Северную Каролину.

Среда, двадцатое марта 1799

В пять вечера сходил на борт корабля «Церера» из Ланкастера, который шел на Тортолу. Шесть недель в пути.

Забрал оттуда несколько листов из ливерпульского справочника Гора[15] от двадцать четвертого января и немного картошки. Корабль выглядит подозрительно, из-за него объявили боевую тревогу. Его капитан рассказал, что этой зимой они девять дней стояли во льдах в доках Ланкастера.

В это же время в Вест-Индии так было жарко, что я не мог стерпеть ни одеяла, ни перьевой подушки на своей лежанке.

Четверг, двадцать первое марта, 1799

Сегодня исполнилось пять лет с того дня, когда я покинул «Саффолк»[16], а вчера — два года, как я оставил «Бостон».