Читаем Карибские дневники Аарона Томаса, 1798 - 1799 полностью

На рассвете отправился на берег вместе с мистером Френсисом с «Непобедимого». Завтракал в «Доброй фортуне», ушел в полпервого. Очень жарко и знойно. На палубах натянули тенты.

Двадцать девятое и тридцатое

У мадам де Лион в Парамарибо.

Уэстер с «Покорителя» ночевал на борту.

Тридцать первое

Купил заметки об индейцах, которые раскрашивают свое тело красным (размышления о них на странице [пусто]).

[1] Вероятно, шэллоп (в дневнике неразборчиво)

[2] Кофейная плантация, рядом с которой стояли укрепления. Она же - форт Пюрмеренд.

[3] Форт Лейден на берегу реки Суринам.

[4] Теперь музей «Форт Ньив-Астердам»

[5] Скорее всего, USS “Portsmouth” (1799)

[6] Приватирский корабль «Le Hussard» (1798). После захвата стал HMS “Surinam” (1799)

[7] Скорее всего, форт Зеландия.

Сентябрь 1799

Воскресенье, 1 сентября 1799

Был в хижинах, где живут индейцы; они высоко подвешивают свои постели. Видел примерно четырнадцать индейцев.

Почти попали в дрейф на четверке у форта Лаландия. Был за городом, пил кларет и обедал у голландцев. Гулял в губернаторском саду и в цветочном саду Воса при церкви. Бриг «Реквием» отправился в Англию с сообщением о взятии Суринама.

Понедельник, 2 сентября 1799

На рассвете навестил генерала Тригга. Гулял в губернаторском саду, вернулся на корабль с миртом. Подняли паруса в 8 утра. Сели на мель и опустили якорь в 10 утра.

Вторник, третье

Встал в четыре утра, вышел на палубу, чтобы послушать, как рычат тигры в лесу. В девять подняли паруса, в 11 бросили якорь у форта Амстердам. На рассвете видел огромную стаю попугаев, летавшую над кораблем. Они летали в большинстве своем парами, и всего их было шестьдесят или восемьдесят.

Среда, четвертое

Спокойный и легкий ветерок весь день. Коули с Парсоном с «Принца Уэльского», казначеи и прочие со шлюпа «Гарланд» обедали на борту.

Четверг, пятое

Такая тишь и слабый ветер, что мы не смогли выйти в путь. Вниз по течению шел корабль Его Величества «Суринам»[1]. Сел на мель напротив банановой плантации. Наши лодки сняли его с мели.

Пятница, шестое

Оставили форт Амстердам и бросили якорь рядом с адмиральским кораблем вне реки. Мыс Бримз находится на расстоянии в [пусто].

За нами последовал военный шлюп «Суринам».

Сегодня исполнилось два года с тех пор, как я в Вест-Индии.

Суббота, седьмое

Месье Роби, Вале и Дессо вернулись с „La Principe de Gallo“

На борту был Паттерсон с «Непобедимого». Сказал, что их экипаж болен.

В пять вечера подняли якорь и вновь бросили его в четырех милях от мыса Бримз.

Воскресенье, восьмое

Послали большую шлюпку и каттер с двадцатью людьми в форт Амстердам, чтобы помочь погрузить на корабль найденные медные пушки, поскольку их намереваются отослать в Англию.

Понедельник, девятое сентября 1799

В 11 утра подняли якорь, прошли за кормой адмиральского корабля, с которого нас поприветствовали. В пять утра отправились в путь вместе с «Принцем Уэльским» в 98 пушек, шлюпом «Суринам», «Принцем Уэльским» грузовым судном и тремя шхунами. Предполагаю, что мы идем к Мартинике.

Последний голландский губернатор Суринама сегодня обедал на борту с адмиралом; последнего поприветствовали салютом из семнадцати пушек, когда он поднимался на корабль и покидал его.

Лейтенант Джариен Теннс, голландец, с голландского брига «Кемпан»[2], что значит «Бойцовый Петух», который помог нам выйти из реки, пришел пообедать со мной, поскольку он собирается на Мартинику и оттуда волен искать лучшей доли в Голландии.

Вторник, десятое

Расширили рубку и вернули ее на старое место.

Воскресенье, пятнадцатое сентября 1799

В час ночи бросили якорь в бухте Форт-Ройал с лордом Сеймуром на «Принце Уэльском». Отсутствовали 47 дней, из которых 15 мы шли к Суринаму, 6 дней стояли вне реки, 17 – в реке. Три дня мы провели рядом с адмиралом, после того, как вышли из реки Суринам, и шесть дней возвращались сюда. На обратном пути всю дорогу был славный ветер, и переход был хорош.

В девять утра генерал Тригг, командовавший походом на Суринам, покинул «Принца Уэльского», в честь чего лорд Сеймур приказал дать салют из семнадцати пушек.

Шестнадцатое сентября 1799

На рассвете навещал капитана Рину на «Принце Уэльском», отправился на берег. Завтракал на борту, отправился на берег с лейтенантом Джариеном. Заплатил золотом у Десборо. Обедал на борту вместе с капитаном Уорреном[3] со «Шрама»[4], капитаном Рену и капелланом «Принца Уэльского».

Вторник, семнадцатое сентября 1799

Весь день провел на берегу, видел валлонских солдат из Испании. Их захватили в плен при Суринаме.

«Принц Уэльский» сменил стоянку и ушел в бухту Мертвеца.

Среда, восемнадцатое

Покинули залив Форт-Ройал. Видел, как «Гидра» заходит в залив.

Господа Роби, Дессо и Валле покинули нас; их отослали на борт военного шлюпа «Шрам».

Мистер Александр Крейер покинул корабль и с повышением ушел на борт «Принца Уэльского».

Четверг, девятнадцатое

Шли между Доминикой и Мартиникой. Попали в штиль между Доминикой и Десеадой.

Пятница, двадцатое

Бросили якорь у Святых. Выгрузили припасы пороха и пушек; в пять вечера оставили Святые острова, легкий ветерок.

Суббота, двадцать первое сентября

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное