Карибский кризис

Ирина тем временем с твердостью продолжала вести свою речь. Следуя извилистой тропинкой мысли по лабиринту её путаной учёности, я достиг, наконец, вершины главного умозаключения, которое она стремилась вывести. И на меня напала безграничная тоска. Халанский знает всю подноготную, ему раскрыли, что называется, всю анатомию. Рухнул образ непогрешимого директора компании Совинком, которому всегда везёт. Вера на слово, джентльменские соглашения, кредит доверия и другие атрибуты настоящих деловых отношений, складывавшихся годами, разрушены безвозвратно. В числе прочего оказались на виду те многочисленные уловки, «военные хитрости», благодаря которым поддерживались эти замечательные отношения. Пребывая в тени, этот механизм идеально работал. И тут, на мгновение озарённый разоблачительными лучами правды, он оказался вдруг залитым широкими потоками грязи, которые моментально привели его в негодность.

«И как плохой боксер, ты весь открылся…»

«Искусственно создав проблему, она предложит свой вариант её решения, выставив меня полным идиотом. И я ничего не смогу с этим сделать».

Так думал я, в то время как до моего слуха доносились, как будто издалека, слова Ирины. Страшная своим личным бескорыстием, она говорила, будто забивала гвозди:

— …Я вернулась, чтобы тебе помочь… Так надо… Надо было всё рассказать… Открытые отношения… Да, так надо, это нас спасет… Начнем сначала… Только я могу помочь…

Эти слова, повторяющиеся по кругу, уже начали напоминать бубнёж деревенской одержимой, когда я услышал, как Халанский что-то сказал про бюджетные деньги, перечисляемые со счета Совинкома в Петербург.

— …Деньги… в Петербург? — спросил я.

Прервавшись, Ирина пояснила:

— Ты перечисляешь деньги, поступающие от кардиоцентра, в Петербург, вместо того, чтобы оплачивать их поставщикам.

— …Зачем в Петербург? — вставил Халанский. — Нужно, чтобы деньги оставались здесь…

— …Да… — отозвалась Ирина. — Я могу помогать, только если буду видеть, куда уходят деньги, если я буду контролировать… Нужна новая фирма… Я уже открываю…

Она снова заговорила свои заклинания, но конец её монотонной речи потерялся в резком звуке телефонного звонка. Я ответил — звонила Марина, мы с ней договорились созвониться в это время, чтобы обсудить тендер по Сименсу. Я сказал, что перезвоню и отключил трубку.

— Ты всё сказала? — спросил я Ирину довольно небрежно.

Она скорбно покачала головой и со значением посмотрела на Халанского, мол, видите, директор-то мой совсем дурак несмышленный, не понимает всю серьезность сложившейся ситуации.

Встав со своего места, выпрямившись, я направил в сторону Ирины указательный палец и заговорил уверенным голосом, пренебрегая бесполезной осторожностью, презирая житейскую осмотрительность:

— Спасибо за интересную историю! Сразу видно, ты времени зря не теряешь — много сериалов смотришь и научно-познавательных передач.

Я вынул из портфеля подписанный главбухом кардиоцентра акт сверки взаимных расчётов, из которого следовало, что у кардиоцентра задолженность перед Совинкомом два миллиона рублей. Положив перед Халанским документ, я сел на место:

— Я уже отгрузил кардиоцентру товар на сумму более двух миллионов рублей, Наталья Владимировна подтвердила сумму и подписала акт сверки.

— Но где ты взял товар и сколько ты должен за него!? — вскричала Ирина.

Посмотрев на неё, как на пустое место, я сказал:

— Сейчас, не дожидаясь оплаты…

Выдержав эффектную паузу, я продолжил:

— …По согласованию с Дорецкой я отгружаю все необходимые для работы материалы сразу по заявкам заведующих отделениями. На складе имеется товар на сумму более чем на три миллиона рублей. В нашем петербургском филиале…

Тут Ирина, разглядывавшая акт сверки, изрекла:

— Какие-то буквы и цифры странные: написано одно, а по содержанию другое.

Я пояснил Халанскому насчет петербургского филиала:

— …У нас успешно работает петербургский филиал, в октябре к нам приезжала Чернова Нина Алексеевна, главный врач областной больницы, была в гостях у нас… Приезжал к нам главный врач железнодорожной больницы… На нашем складе в Петербурге есть необходимый товар, в том числе для кардиоцентра. В общем, не вижу никаких проблем… Деньги в Петербург… Ну так я живу в Питере, куда ж ещё деньгам идти? Хватит, наигрались… А Давиденко — есть такой знакомый у меня, я ему денег иногда даю взаймы. Возвращает не вовремя, подлец, но с кем не бывает?.. Все мы, исповедуя презрение к деньгам, забываем платить…

Я снова сделал многозначительную паузу, которая, впрочем, была нарушена громким голосом Ирины:

— Иосиф Григорьевич сотрёт тебя в порошок, если ты не сядешь с ним и не поговоришь! Своей беспечностью ты всех поставил на уши! Он, он…

Прерывая её, я обратился к Халанскому:

— Ни слова не понял из того, что она тут наговорила. Как рыба — открывает рот, а что говорит, непонятно.