Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия

Дочери вышли замуж, и семья, соответственно, стала шире. Лаура и Поль Лафарг поселились в Лондоне после возвращения из Мадрида и с Гаагского конгресса. Никто из их детей не выжил: сын и дочь, родившиеся в 1870 и 1871 годах, умерли в младенчестве, а Шарль Этьенн, первый внук Маркса, названный в его честь, умер в Мадриде, едва достигнув трехлетнего возраста. Разочаровавшись в медицине, Поль открыл в Лондоне фирму по фотогравировке. Конкуренция со стороны более крупных фирм и полное отсутствие у Поля делового чутья привели это начинание к краху, и в течение 1870-х годов Лафарги жили благодаря помощи Энгельса [6]. Лафарг был также ответственен за единственное начинание Маркса в практической капиталистической жизни. Он вступил в партнерство с Ле Муссю, беженцем из Коммуны и искусным гравером, который изобрел новый копировальный аппарат. Вместе они намеревались получить патент. К ним присоединился третий партнер, Джордж Мур, тоже гравер. Лафарг поссорился с Ле Муссю, и его место занял Маркс, чью долю оплатил Энгельс. В начале 1874 года Маркс и Ле Муссю также поссорились из-за права собственности на патент и, чтобы избежать открытого судебного процесса, решили передать свое дело на рассмотрение арбитра, Фредерика Харрисона, позитивистского друга Бизли, в то время практиковавшего в качестве барристера. Харрисон в своих мемуарах рассказывает, что за этим последовало:

«Прежде чем они дали показания, я потребовал, чтобы они в установленной форме присягнули на Библии, как того требовал закон для юридических свидетельств. Это привело их обоих в ужас. Карл Маркс протестовал, что никогда бы так не унизился. Ле Муссю сказал, что ни один человек не должен требовать от него подобной подлости. В течение получаса они спорили и протестовали, каждый отказывался присягать первым в присутствии другого. В конце концов я добился компромисса: свидетели должны были одновременно «прикоснуться к книге», не произнося ни слова. Мне показалось, что оба они страшатся прикоснуться к священному тексту, как Мефистофель в опере страшится креста. Когда дело дошло до спора, победил изобретательный Ле Муссю, а Карл Маркс пребывал в полном замешательстве» [7].