Читаем Карл Маркс. История жизни полностью

Французы имели сравнительно большое число представителей, располагая приблизительно третью всех мандатов; они проявили также большое красноречие, но все же не достигли многого. Их предложение принимать в Интернационал только людей физического, а не умственного труда провалилось, так же как предложение включить в программу Союза религиозные вопросы; этот выродок был, таким образом, навсегда устранен из программы Интернационала. Принято же было внесенное ими довольно безобидное предложение заняться изучением международного кредита с целью создать впоследствии при Интернационале центральный банк в духе Прудона. Хуже было то, что прошло предложение Толэна и Фрибура отвергнуть женский труд «как фактор вырождения», причем женщине указывалось на ее место в семье. Но это предложение вызвало возражения даже со стороны Варлэна и других французов и было принято лишь наряду с предложениями генерального совета о труде женщин и детей, которые фактически сводили его на нет. Помимо этого французам удавалось только провести кое-где в постановления поправки в прудоновском духе. Маркса огорчали эти безвкусные поправки, которые уродовали созданное им с таким упорным трудом, но он все же был удовлетворен общим ходом конгресса.

Только в одном пункте Маркс встретил отпор, который был для него особенно чувствительным, — в польском вопросе. После опыта лондонской конференции этот пункт был тщательно разработан в английской записке. Европейские рабочие должны принять к сердцу этот вопрос, говорилось в записке, так как правящие классы, несмотря на обычное увлечение национальностями, угнетают их, так как аристократия и буржуазия всегда рассматривала мрачную азиатскую державу как последнее прибежище против наступательного движения рабочего класса. Эту державу можно обезвредить только путем восстановления Польши на демократических основаниях. От этого также зависит, останется ли Германия лишь форпостом священного союза или сделается союзницей республиканской Франции. Рабочее движение будет постоянно тормозиться, прерываться и задерживаться, пока не будет разрешен этот великий европейский вопрос. Англичане энергично выступили на защиту предложения Маркса, французы же и часть романских швейцарцев не менее оживленно возражали; наконец, все сошлись на предложении Беккера, который сам высказывался за доклад, но желал избежать открытого раскола по этому вопросу; было принято уклончивое постановление, что Интернационал высказывается против всякого насильственного господства, стремится устранить империалистическое влияние России и восстановить Польшу на социал-демократических основаниях.

В остальном английские предложения победили по всей линии. Временные статуты были утверждены — с небольшими изменениями; вступительное воззвание не подвергалось обсуждению, а с этого времени приводилось во всех постановлениях и декларациях Интернационала как официальный документ. Генеральный совет был переизбран, и местонахождением его назначался Лондон; ему поручалось собрать подробные статистические сведения о положении интернационального рабочего класса и, поскольку позволят его средства, составлять отчеты обо всем, что может интересовать интернациональную рабочую ассоциацию. Для покрытия расходов совета на каждого члена союза был, в виде исключения, наложен на следующий год особый налог в 30 сантимов; в качестве же постоянного ежегодного взноса в кассу генерального совета конгресс предлагал взимать пенс или полпенса сверх стоимости членской карточки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное