Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу»

Вследствие одной эмигрантской интриги дела газеты стали плохи. Ряд лиц образовали фонд помощи. Газета переименовалась в «Фольк». Редактировать ее безвозмездно вызвался Бискамп. Там же подвизался и Вильгельм Либкнехт, бывший одновременно лондонским корреспондентом баварской газеты «Альгемайне» (Аугсбург). Газета скорее правая, чем левая, но что поделаешь? Кушать-то надо. И деньги ведь не пахнут…

Наконец обратились к Марксу. Тот поставил категорическим условием своего (и Энгельса) сотрудничества возможность стать редактором. Как мы уже знаем, газета стала быстро хорошеть и столь же быстро терять подписчиков. Но прежде чем она исчезла, успели произойти кое-какие мелкие события.

Всякая история имеет свою предысторию.

В мае 1859 г., когда Маркс ждал известий от издателя Дункера и негодовал по поводу его медлительности, в письме к Энгельсу от 16-го числа, в самом конце его, находим черкнутое вскользь:

Бывший имперский регент Фогт продался Наполеону (29/349).

Что, чего, откуда – ничего. Разнообразные сведения и совершенные сплетни об общих знакомых и других известных лицах – непременный атрибут писем основоположников друг другу (может быть, в другом месте мы приведем примеры). Особенно писем Маркса, который, живя в Лондоне, был в центре всяких известий и слухов, постоянно их собирал и снабжал жившего на отшибе друга всевозможной информацией соответствующего сорта, редко отделяя достоверное от сомнительного.

Оказывается, вот что – чего – откуда:

«9 мая 1859 г. Маркс присутствовал на организованном Уркартом митинге по поводу войны в Италии и находился на трибуне. Во время митинга немецкий мелкобуржуазный демократ Карл Блинд сообщил Марксу, что Фогт получает от французского правительства средства на бонапартистскую пропаганду и стремится путем подкупа склонить к выступлению в пользу Наполеона III некоторых публицистов» (29/599).

Так информирует Издатель.

Что еще за Уркарт, однако? Общение Маркса с поименованной личностью настолько старательно замалчивается и затушевывается марксистами, что даже у Меринга не найти ничего достоверного (в русском переводе, по крайней мере). Наверняка что-то за этим кроется, но что именно?

Фигура эта, с которой Маркс, похоже, водил тесную дружбу (был приглашен на трибуну – за какие заслуги?), совершенно не ясна для нас, так что что мы практически ничего не можем о нем сообщить. Известно нам, что он был туркофил и русофоб (в последнем сходился с Марксом[80]). Не исключено, шпион[81]. Мы еще ничего не знаем про настоящую жизнь Маркса.

Меринг рассказывает, что Фогт «разослал из Женевы лондонским эмигрантам, в том числе и Фрейлиграту, программу поведения германской демократии в итальянской войне. Он приглашал их сотрудничать в духе этой программы в новом швейцарском еженедельнике»[82]. От Фрейлиграта про эту инициативу и программу узнал Маркс.

Итальянская война, приближение которой ощущалось за много месяцев до ее начала (апрель 1859 г.), волновала всех. О ней же писал Фогт.

Наполеон III, не пользовавшийся хорошей популярностью в кругах широкого демократического движения Европы, враждовал с Австрией из-за спорных итальянских территорий.

Вражда с правительством Габсбургов превратила правительство Наполеона III в естественного союзника венгерских революционеров (Кошут, Клапка) и широких антиавстрийских кругов Италии.

В кругах немецких эмигрантов возникли самые различные мнения относительно того, какую позицию должно занять демократическое движение и чего требовать от правительства Пруссии. На этой почве, как увидим ниже, Маркс едва не поссорился с Лассалем; в конце концов, как позже заметил об их разногласиях Э. Бернштейн, «война разыгралась иначе, чем это предполагали обе стороны»[83].

Но то было после, а в каждый переживаемый момент Маркс один был прав кругом и полностью. Особенно если речь шла о будущем. Поэтому он писал Энгельсу так: