Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу»

Этот выпуск содержит в себе только теорию денег, которая изложена с совершенно новой точки зрения; продолжение заставило себя ждать потому, что автор тем временем открыл так много новых материалов, что счел необходимым их дополнительное изучение (16/381).

Стало быть, «многолетняя болезнь» побоку, Карл Маркс – добросовестнейший ученый трудяга.

Третью версию дает наш уважаемый Издатель:

«После выхода в свет в июне 1859 г. первого выпуска “К критике политической экономии” Маркс… предполагал издать в качестве второго выпуска “главу о капитале”, а затем и остальные части своего экономического труда. Однако неотложные партийные дела помешали Марксу осуществить это намерение, и к своим экономическим исследованиям он вернулся лишь в августе 1861 г., отказавшись к этому времени от плана издания своего труда отдельными выпусками» (29/607).

Необходимо учесть, что все три версии мирно сосуществуют в разных томах одного и того же издания, подготовленного нашим Издателем, который, как мы с удивлением отмечаем, имеет по данному вопросу свое особое мнение, отличное от мнений самих Маркса и Энгельса, кстати, также противоречащих друг другу. Вот это диалектика!

Столь неслыханный разнобой вызывает естественное любопытство.

Очевидно, кто-то из троих сообщает неправду. Возможно, даже двое. Не исключено, что и все трое. Все может быть. Даже то, что все трое сообщают правду.

Наверняка что-нибудь да за всем этим кроется.

Версии Маркса и Энгельса мы должны признать почти полностью несовместимыми, поскольку один говорит, что болезнь мешала работать, а другой, несомненно, сообщает об усиленной работе. Лазейку «почти» мы оставляем для себя потому, что объяснение Маркса относится ко всему периоду 1858–1867 гг., а не только к интересующему нас разрыву до осени 1861 г.

Версия Издателя, считаем мы, совместима с обеими предыдущими только в том невероятном случае, если Издатель вздумал поиронизировать над основоположниками научного коммунизма, назвав изучение материалов по политической экономии или, тем паче, болезнь – «неотложными партийными делами».

Все же какая из трех версий достоверна?

Четвертая.

В письме к новообретенному адепту, Л. Кугельману, от 28 декабря 1862 г. Маркс объясняет:

Большая задержка объясняется следующими причинами. Во-первых, в 1860 г. очень много времени у меня отняло скандальное дело с Фогтом, поскольку я должен был проделать массу исследований по предмету, который сам по себе не заслуживает внимания, вести процессы и т. д. В 1861 г. вследствие Гражданской войны в Америке я потерял главный источник своего заработка… (30/527).

Достаточно, так как нас интересует отрезок 1859–1861 гг. Как видим, еще одна полноправная версия того же события, сообщенная не кем-нибудь, а самим героем.

Незадолго до того Кугельман, незнакомый лично с Марксом, послал Фрейлиграту письмо с вопросом, почему задерживается продолжение Марксовой «Критики». Фрейлиграт передал письмо Марксу, говоря: «…вот слова верующего» (30/653).

Цитируемое письмо Маркса к Кугельману (положившее начало их долголетней переписке и дружбе) достаточно пространно, но о болезнях в нем нет ни слова. Между прочим, в первых строках письма Маркс сообщает, что вторая часть уже готова и ее осталось лишь переписать набело и «окончательно отделать для печати». Фраза, хорошо уже знакомая нам в связи с историей первого выпуска. Принимать ее на веру нас ничто не принуждает.

Видимо, Маркс имел в виду какую-то часть того материала, который теперь известен как экономические рукописи 1861–1863 гг., все же автором не опубликованные.

Что касается перерыва 1859–1861 гг., то теперь все упирается в «скандальное дело с Фогтом». И напрасно стал бы думать наш читатель, что мы отвлекаемся на пустяки. Маркс называет сей предмет не заслуживающим внимания. Однако тратит на эту ерунду больше года ценнейшего времени, напрочь забросив политэкономию – и разработку и издание.

До сих пор мы каждый раз убеждались, что в жизни и деятельности Маркса мало было поступков случайного характера. Он был слишком целеустремленным человеком, чтобы «дело с Фогтом» не оказалось каким-то боком связанным с явлением марксизма как таковым.

* * *