Читаем Карлики смерти полностью

Карлики смерти

– «Джем». «Жужжекенты». «Эдверты». Сюзи[48].

– Седьмое мая тысяча девятьсот семьдесят седьмого. Лондонская «Радуга»[49]. Я там был. Что за охуенно блистательный вечер. «Стычка», «Щелки», «Джем» и «Секта подземки»[50].

– «О связка в жопу!» «Рентген-очков». Великий был сингл[51].

– «Спиральная царапина»[52].

– «Прелестные пиздельники»[53].

– «Право на работу»[54].

– «Возьми в руки»[55].

– А ты помнишь «Резилл»?[56]

– А ты помнишь «Альтернативное ТВ»?[57]

– «Негибкие мизинчики»[58].

– «Отчаянные велосипеды»[59].

– «Экс-ти-си»[60].

– «999»[61].

– «Бойня и псы»[62].

– А как насчет «Карликов смерти»?[63]

Поток воспоминаний замер, и Джейк удивленно уставился на Хэрри:

– Кого?

– «Карлики смерти» – они еще этот сингл записали, как его. «До синяков».

– Сочиняешь.

– Да нет, как же ты не помнишь? В смысле, он в хит-парады не попал, ничего такого, но это натурально культовая группа была.

– По-моему, ты мне тюльку гонишь.

– Ничего не гоню. Два сингла у них было – «До синяков» и еще один потом, забыл, как называется.

– Слушай, я помню то время, да? Я способен вспомнить названия всех групп эпохи панка. Хватит херню нести.

– Да не несу я. Честно. Ты же должен помнить. Их четверо было – такая потрясная девка на вокале, а голос ну очень неприятный, по сравнению с ней Поли Стирола была прямо Кири Те Канава[64], – и еще у них был этот гитарист и басист, оба карлики. Братья. Оттого и название такое.

– Это всего трое, – заметил я.

– Ну и еще один парень был. Барабанщик или как-то.

– Прости, Хэрри, не канает.

– Я, что ли, вру, по-твоему?

– Я тебе просто не верю, и всё.

– Слушайте, давайте Винсента спросим? – предложил я, считая, что у нас и без того хлопот достаточно, чтоб еще по-глупому ссориться из-за этого. – Он всегда треплется про то, как был в самой гуще, когда случился панк. Спросите его, он вспомнит.

Вот так и вышло, что спору неким манером положил конец Винсент – своим кратким: «Не-а, ни разу про них не слышал», – когда мы вернулись в студию. Хэрри надулся, а Джейк щерился торжествующе. Вскоре после этого они с Мартином ушли: свою работу они сделали, и смысла в том, чтоб и дальше тут отираться и наблюдать скучный процесс, как мы с Хэрри окончательно полируем песню, не было.

Барабаны мы записали в стерео, поэтому теперь, когда треки ударных и баса были готовы, для завершения записи нам осталось всего четыре дорожки. Вокальную партию мы решили записать на одну, а три оставшиеся дорожки оставить под клавиши. Зацепкой в песне служил повторяющийся рисунок, который, по чести, следовало бы играть на саксофоне, но знакомых саксофонистов у нас не было, поэтому пришлось обходиться сравнительно достоверным сэмплом, который нам нашел Винсент. Я записал его как фортепианную партию и добавил немного струнных, после чего Хэрри попробовал спеть:

Дня не будетКогда б я не спросил себя, зачем я здесьЖивые людиОднажды спросят, что я сделал здесьИщу зарытый клад яИ драгоценные дары АравииЯ знаю, это надоА если упаду – поможешь ли ты встать мне с гравия?

Пока он пел эти строки, я грустно качал головой. Тексты писать мне всегда было трудно, и когда Хэрри с трудом брал верхнее «си» в начале каждой фразы, эти строки звучали несуразнее некуда. А там еще был припев:

А я потом ушелЗабыл те временаНо в памяти нашелТо, где жила онаМне знать бы – ты былаИ руку мне далаЧтоб только встать бы мне –Я чужак в чужой стране

К пяти мы всё дописали. Часок передохнули – сходили выпить чаю, – а потом вернулись сводить звук. Пару раз послушали окончательную версию и попытались остаться довольными.

– Ну вот, ребятки, – сказал Винсент, вручая нам катушку дюймовой пленки в белой картонной коробке, – ваш пропуск к успеху.

– Издевается, гад, – сказал Хэрри, когда он вышел из комнаты. Открыл коробку и посмотрел на пленку. – Наверно, надо несколько кассет достать да скопировать, а?

– Может, пускай просто полежит пару дней, – сказал я. – Еще послушаем.

Должно быть, Хэрри засек пессимизм, который этим подразумевался. Кивнул с пониманием.

– Я тебе верю, – добавил я. – Насчет той группы.

Он пожал плечами:

– Да какая вообще разница?

– Слушай, у меня один друг в Шеффилде есть. Он про музыку знает все. Ходячая энциклопедия. Я напишу и спрошу у него – он точно будет знать.

– Да неважно. Правда.

Но я видел, что для него это имеет значение, потому и решил с этим как-то разобраться сегодня же вечером. А кроме того, с Дереком я не выходил на связь уже слишком давно.