Читаем Карло Гольдони. Комедии_Карло Гоцци. Сказки для театра_Витторио Альфьери. Трагедии полностью

Карло Гольдони. Комедии_Карло Гоцци. Сказки для театра_Витторио Альфьери. Трагедии

Витторио Альфьери , Карло Гольдони , Карло Гоцци

(Бросается на меч отца, вонзает его в себя.)

КинирО дочка!.. Меч…МирраВот он… возьми… Спасибо, что не толькоЯ на язык быстра.КинирОт гнева я…От ужаса… от жалости не в силахПошевелиться.МирраО Кинир!.. Смотри…Я умираю… Я тебе сумела…Отмстить… и покарать… себя… Ты самЧудовищную тайну… вырвал силой…Из сердца моего… Но оттого,Что только вместе с жизнью… покидаетОна меня… мне легче…КинирНу и день!О, преступленье!.. Но над кем я плачу?..МирраА ты не плачь… Я недостойна слез…Уйди, чтоб нечестивицу не видеть…И Кенхреиде… никогда… о том…КинирИ твердь не разверзается при этом,Чтоб поглотить несчастного отца?..Я к женщине бесстыжей не решаюсьПриблизиться… Но умирает дочьМоя…

Явление третье

Кенхреида, Евриклея, Кинир, Мирра.

КенхреидаНа страшный плач сюда…КинирО, небо!

(Бросается навстречу Кенхреиде и, преграждая ей путь, заслоняет от нее умирающую Мирру.)

Уйди…КенхреидаДитя мое…МирраОпять она!ЕвриклеяО, ужас! Окровавленную МирруЯ вижу?..КенхреидаДочь?..КинирУйди…КенхреидаОна без чувств!..Как? Кто ее?.. Пусти…КинирНе приближайся…Я уведу тебя… Она… сама…Моим мечом…КенхреидаИ в этом состояньеТы дочь оставишь?.. Нет, пусти…КинирОнаНам более не дочь. Она питалаПреступную любовь… к Киниру…КенхреидаЧто?Чудовищно!..КинирНе здесь же нам от горяИ от позора умирать. Идем.КенхреидаПозор!.. О дочь моя!..КинирИдем…КенхреидаЗлодейка!Мне больше не обнять ее?..

(Кинир силой уводит жену.)

Явление четвертое

Мирра, Евриклея.

МирраКогда…Я меч… просила… ты бы, Евриклея…Послушалась… И я бы умерла…Невинною… чем умирать… порочной…

Брут второй
Перевод Е. Солоновича

^{60}

Будущему итальянскому народу

Надеюсь, о свободные и великодушные Итальянцы, вы простите мне тяжкое оскорбление, каковое я без злого умысла нанес вашим дедам или прадедам, дерзнув представить им двух Брутов, — трагедии, в которых вместо женщин действующим лицом и актером был в числе многих благороднейших персонажей народ.

Я и сам прекрасно сознаю, насколько человек, взявший на себя смелость говорить, действовать, мыслить, должен был глубоко оскорбить тех, кто (совершенно запамятовав, что эти три дара получены им от природы) полагал невероятным, что другой когда-нибудь обретет их.

«Но если слово прорастет, как семя,Во славу тем, кого я воскресил», —

я льщу себя надеждою, что вы восстановите справедливость, не отказав мне при этом в нескольких похвальных словах. Я уверен также, что, если ваши предки воздавали мне за то же самое хулою, они не отказывали мне окончательно в уважении, ибо не могли все ненавидеть или презирать того, к кому ни один человек в отдельности не испытывал ненависти и кто явно старался (насколько это было в его возможностях) принести пользу всем или большинству.

Париж, 17 января 1789 года

Витторио Альфьери