Карлос Кастанеда, книги 1-2 (ред. В.О.Пелевин, carlitoska)

Моя последняя встреча с Мескалито была серией из четырех сессий, которая заняла четыре дня подряд. Дон Хуан назвал эту длинную сессию «митот». Это была пейотльная церемония для «пейотлерос» и учеников. Там было два старика, примерно в возрасте дона Хуана, один из которых был руководителем, и пятеро молодых людей, включая меня. Церемония имела место в штате Чиуауа в Мексике, вблизи границы с Техасом. Она заключалась в пении и приеме пейотля по ночам. Днем женщины, которых не допускали к самой церемонии, снабжали мужчин водой и ритуальной пищей — того и другого было почти символически мало.

Суббота, 12 сентября 1964 года.

В течение первой ночи церемонии, 3 сентября, я принял восемь батончиков пейотля. Они не оказали на меня воздействия, или же, если и оказали, то оно было очень слабым. Всю ночь я держал глаза закрытыми — так мне было легче. Я не заснул и не устал. К самому концу сессии пение стало необычайным. На короткий момент я почувствовал душевный подъем и захотел плакать, но когда песня закончилась, чувство исчезло.

Мы поднялись и вышли наружу. Женщины дали нам воды; некоторые просто прополоскали горло, другие пили. Мужчины не разговаривали вообще, а женщины болтали и смеялись без умолку. Ритуальную пищу раздали в полдень. Это были поджаренные зерна.

На заходе солнца 4-го сентября началась вторая сессия. Ведущий спел свою пейотльную песню, и весь цикл пения и принятия пейотля начался снова. Завершился он утром, когда каждый спел свою пейотльную песню одновременно с остальными.

Когда я вышел, я заметил, что такого большого количества женщин, как в предыдущий день, не было. Кто-то дал мне воды, но меня больше не интересовало окружающее. Я съел те же восемь батончиков, но их действие было другим.

Должно быть, дело шло к концу сессии, когда пение сильно ускорилось, и все запели одновременно. Я ощутил, что кто-то или что-то снаружи дома хочет войти. Я не мог сказать, предполагалось ли пением помешать «ему» войти или же наоборот — заманить «его» внутрь.

Я был единственным, кто не имел песни. Все, казалось, поглядывали на меня вопросительно, особенно молодежь. Меня это раздражало, и я закрыл глаза. И понял, что гораздо лучше могу воспринимать все происходящее с закрытыми глазами. Эта мысль полностью захватила мое внимание. Я закрывал глаза и видел людей перед собой, открывал — и картина не изменялась. Окружающее было для меня совершенно одинаковым и с открытыми, и с закрытыми глазами.

Внезапно все исчезло или стерлось, и на этом месте возникла человекоподобная фигура Мескалито, которую я видел двумя годами раньше. Он сидел поодаль, в профиль ко мне. Я, не отрываясь, смотрел на него, но он ни разу не взглянул на меня и даже не повернулся.

Я подумал, что делаю что-то неправильно, что-то такое, что держит его в стороне. Я поднялся и пошел к нему, чтобы спросить об этом, но движение рассеяло картину. Она начала таять, и на нее стали накладываться фигуры людей, с которыми я находился. Снова я услышал громкое исступленное пение.

Я вышел и немного прошелся среди кустов недалеко от дома. Все предметы выделялись очень ясно. Я отметил, что могу видеть в темноте, но на этот раз это имело для меня очень мало значения. Важным был вопрос, почему Мескалито избегает меня?

Я возвратился, чтобы присоединиться к группе, но когда я уже входил в дом, я услышал погромыхивание и почувствовал сотрясение. Земля дрожала. Это был тот же самый звук, который я слышал в пейотльной долине два года назад.

Я снова побежал в кусты. Я знал, что Мескалито здесь и собирался найти его. Но его там не было. Я прождал до утра и присоединился к остальным как раз перед окончанием сессии.

Обычная процедура повторилась и на третий день. Я не устал, но после обеда немного поспал.

Вечером, в субботу, 5-го сентября, старик запел свою песню, чтобы начать цикл заново. За эту сессию я разжевал только один батончик и не прислушивался ни к одной из песен, не уделяя внимания ничему из происходящего. С самого первого момента все мое существо было сконцентрировано на одном. Я знал, что отсутствует что-то очень важное для моего благополучия.

Пока мужчины пели, я громким голосом попросил Мескалито научить меня песне. Моя просьба смешалась с громким пением остальных. И тотчас в моих ушах зазвучала песня. Я повернулся спиной к остальной группе и слушал. Я разбирал слова и мотив опять и опять. Я повторял их, пока не выучил всю песню. Это была длинная песня на испанском языке. Затем я несколько раз пропел ее группе, а вскоре после этого в ушах зазвучала новая песня. К утру я пропел обе песни бесчисленное количество раз. Я чувствовал себя окрепшим и обновленным.