Карлос Кастанеда, книги 1-3

Дон Хуан сказал, что обычно тяжелый груз камней размещают на палках, сложенных поверх клетки и соединенных с ней. Когда горный лев, привлеченный водяными крысами, попадает в ловушку, он обычно старается сломать ее сильным ударом лапы. При этом шипы протыкают его лапу, и лев от испуга подпрыгивает, обрушивая на себя каскад камней.

— Когда-нибудь у тебя может появиться необходимость поймать горного льва, — сказал дон Хуан. — У них есть особые силы. Они очень умны, и единственный способ поймать их — это обмануть при помощи боли или запаха речных ив.

С поразительной скоростью и ловкостью он собрал ловушку и после долгого ожидания поймал трех толстых, похожих на белок грызунов.

Он велел мне нарвать ивы на краю болота и натереть ею одежду. Сам он сделал то же самое, затем быстро и ловко сплел из прутьев две простые сетки, нагреб из болота большую кучу зеленых растений и грязи и принес все обратно на площадку, на которой укрылся.

Через некоторое время грызуны, похожие на белок, начали очень громко верещать.

Дон Хуан заговорил со мной из своего убежища и сказал, чтобы я воспользовался другой сеткой и набрал побольше ила и растений, а потом забрался на нижние ветки дерева рядом с ловушкой, где находились грызуны.

Дон Хуан сказал, что он не хочет ранить кошку или грызунов, поэтому он собирается облить льва грязью, если тот приблизится к ловушке. Он сказал, чтобы я был наготове и ударил кошку своей сеткой после того, как это сделает он. Он посоветовал мне быть особенно осторожным, чтобы не свалиться с дерева. Его последняя инструкция заключалась в том, чтобы я сидел спокойно, слившись с ветвями.

Я не мог видеть места, где был дон Хуан. Визг грызунов стал очень громким; наконец стемнело настолько, что я с трудом мог различать общие очертания местности. Я услышал внезапный близкий звук мягких шагов и приглушенное кошачье урчание, после чего грызуны перестали визжать. Именно в это время прямо под своим деревом я увидел темный контур зверя. Прежде чем я смог разобрать, горный это лев или нет, он прыгнул на ловушку. Но еще раньше, чем он ее достиг, что-то ударило его и заставило отскочить. Я швырнул сетку, как советовал дон Хуан. Я промахнулся, однако ее падение вызвало очень громкий звук. В то же самое время дон Хуан издал целую серию пронзительных воплей, которые вызвали у меня озноб, и кошка, с необычайным проворством спрыгнув на площадку, исчезла.

Дон Хуан продолжал издавать пронзительные звуки еще некоторое время, а затем велел мне слезть на площадку и присоединиться к нему так быстро, как только я смогу.

Через неправдоподобно короткий период времени я уже был рядом с доном Хуаном. Он велел мне имитировать свои завывания как можно точнее, чтобы удерживать льва в отдалении, пока он не разберет клетку и не выпустит грызунов.

Я стал завывать, но не мог произвести того же самого эффекта. От возбуждения мой голос был грубым.

Он сказал, что нужно кричать с действительным чувством и в то же время отрешиться от себя, потому что лев все еще находится поблизости. Внезапно я действительно понял ситуацию. Лев-то был реален. Я издал целую серию великолепных пронзительных воплей.

Дон Хуан покатился со смеху. Он дал мне повопить, а затем сказал, что мы должны убираться с этого места как можно тише, потому что лев не дурак и уже, наверное, возвращается туда, где мы были.

— Он наверняка последует за нами, — сказал он. — Как бы осторожны мы ни были, мы оставляем за собой след шириной с панамериканское шоссе.

Я подошел вплотную к дону Хуану. Время от времени он на секунду останавливался и к чему-то прислушивался. Один раз он бросился бежать в темноте, и я последовал за ним, выставив руки перед глазами, чтобы защитить их от ветвей.

Наконец мы добрались до основания утеса, у которого уже были раньше. Дон Хуан сказал, что, если нам удастся забраться на вершину, не став жертвами льва, мы будем в безопасности. Он полез первым, показывая мне дорогу. Мы начали карабкаться в темноте. Не знаю, каким образом, но я следовал за ним совершенно уверенными шагами. Когда мы уже были у самой вершины, я услыхал крик зверя. Он походил на мычание коровы, но был более длинным и грубым.

— Наверх! Наверх! — заревел дон Хуан.

Я взлетел на вершину в полной темноте, обогнав дона Хуана. Когда он достиг плоской вершины утеса, я уже сидел, пытаясь восстановить дыхание.

Он повалился на землю. На секунду я подумал, что это от напряжения, которое оказалось слишком велико для него, но он хохотал над моим скоростным восхождением.

Два часа мы сидели в полной тишине, а затем отправились обратно к моей машине.

Воскресенье, 3 сентября 1961 года

Дона Хуана не было дома, когда я проснулся. Я поработал над своими заметками, и у меня еще осталось время собрать немного топлива в чапарале до того, как он вернулся. Когда он вошел в дом, я ел. Он начал смеяться над тем, что он назвал моим распорядком питания в полдень, но и сам угостился моими сандвичами.