Каролина: между дождем и градом

Антон не просился домой, не задавал вопросов. Он страшился каждой тени, вздрагивал от моего голоса и клаксона за окном. Ответом тому стал рентген:

— Уж не знаю прошлое нашего маленького пациента, но кости у него ломались не раз. Остается вопрос на поверхности: это он сам или ему помогли?

Из рук моих выпал телефон, с грохотом ударяясь о деревянный пол и разваливаясь на две равных части. Антон, скрутившийся в пледе у камина, вздрогнул и испуганно на меня покосился.

— Все нормально, малыш, — вымученно улыбнулась я, быстро забежав в ванную комнату и включив воду на полную.

Родители никогда не били нас с сестрами, даже в моменты опьянения до лишения разума… Чего нельзя сказать об их малознакомых дружках, которых те приводили в дом снова и снова каждый день. Впредь каждую ночь, закрывая глаза, я видела, как отбиваюсь от мужчин, лапающих меня во сне… Как спасаю сестер, оглушая «поклонников» сковородой по голове… Как мы босиком бежим по влажному после дождя полю, а за нами новый друг отца с заряженным автоматом и фразой: «Девочки, куда же вы спешите? Давайте играть!»

— Все! — рявкнула я на себя в зеркало. — Довольно, Каролина! Прекращай разводить сырость.

Утерев нос и замазавшись тональным кремом, я вышла к Антону и присела рядом с миской попкорна. Мальчик изредка несдержанно смеялся, а после бросал на меня встревоженные, изучающие взгляды.

— Знаешь, — махнула рукой я в сторону, и Антон едва с дивана не упал от страха. Сдержав ком в горле, я все так же весело продолжила, — мы с сестрами любим фильм «Один дома». Догадываешься почему?

Антон ничего не говорил, но впредь смотрел на меня, а не в телевизор. Я восприняла это как заинтересованность и продолжила:

— Новый год дарит ощущение сказки внутри! Папа приносит елку домой… Мама накрывает стол… Семья наряжает елку, а потом ты находишь под ней подарок от Деда Мороза, — я всем сердцем ждала хоть какой-то реакции, а когда ее не последовало, пожала плечами: — У нас никогда такого не было дома. Но смотреть, как у других, не запрещено, правда?

Антон ничего не ответил. Сдаваясь, я отвернулась к экрану телевизора, и только спустя вечность тонкий детский голосок пронзил мое сердце шепотом:

— Я тоже не знаю, что такое Новый год, — широко распахнутые глаза бегали по комнате, пока он не решился: — Расскажи мне?

Весь вечер я в красках описывала тот праздник, о котором лишь читала в книгах, смотрела в фильмах и изучала по учебникам. Антон все больше загорался, незаметно для себя сбрасывая плед на пол, когда я решила предложить:

— А что, если нам отметить праздник сейчас?

— Еще не декабрь, — поджал губу ребенок. Он знал времена года, а это уже о чем-то говорило.

Я не знала, как надолго Антон со мной и как много у нас времени. Даже думать не хотелось о его возвращении в семью, где ребенка довели до состояния запуганной скотины. И все же глубоко в душе я четко понимала, что Антон не будет со мной так долго, как хотелось бы. В моей жизни не было никакой определенности, и обещать ее ребенку было противозаконно.

— И, — поиграла бровями я, — плевать!

Антон улыбнулась, впервые с момента появления в квартире Орловых.

— Что за выражение перед ребенком, Каролина? — стальной низкий бас вызвал мгновенные мурашки, возвращая с небес на землю. Переведя взгляд Антону за спину, я увидела замершего в проходе Владимира с кучей пакетов в руках. — Выпороть тебя, что ли?

Антон подпрыгнул, как на шарнирах, ногами и руками обнимая меня так крепко, что нечем стало дышать. С момента нашей последней встречи Орлов отрастил волосы, теперь объём черных прядей был аккуратно уложен назад. Видимо, еще утром, потому как пара особо непослушных прядей ниспадала на лоб, попадая изредка на глаза.

На мужчине была черная рубашка, распахнутая у ворота и закатанная до локтя. Она облипала его мощный натренированный стан, словно вторая кожа. Подчеркивала широкие плечи и узкую талию. Плоский живот и натренированную грудь.

Поглаживая по спине испуганного ребенка, я растерянно облизала губы и кратко произнесла:

—  Владимир…

Саркастично выгнув бровь, Орлов по-хозяйски прошел в комнату, усаживаясь на то место, где еще недавно лежал маленький гость.

—  Я принес вам подарки, — он улыбнулся, подмигивая Антону и подсовывая ему тонну пакетов, которые чудом донес собственными руками. —  Это тебе, парень.

В голове моей без устали обезьянка била в тарелки, мысли с трудом складывались. Слишком большим шоком оказалось появление Владимира вечером!  Представив на месте Антона своих же сестер, по инерции произнесла:

— Что нужно сказать?

— Спасибо, — неуверенно хмыкнув носом, ребенок старательно пытался разглядеть содержимое пакетов через сощуренные глаза.

— Пойди в свою комнату и примерь что-то. Хочу знать, угадал ли с размером. Не стоит тебе ходить в женских футболках, — мягко, но все же настоятельно приказал Антону Орлов.

Челюсть едва об пол не ударилась, когда даже ребенок не удержался перед повелевающей аурой мужчины, спрыгнул на ноги и, схватив один из пакетов, пулей бросился в спальню.