Каролина: между дождем и градом

— Вы даже детям внушаете страх! — ахнула я, качая головой. И все же удивило больше не это, а мягкий тон Владимира. Даже в своих смелых фантазиях не могла предположить о его умении мягко общаться.

— Ты все неверно толкуешь, девочка, — жадный взгляд суетливо скользил по моему лицу. Черные, как смоль, глаза бегали от губ к глазам, от висков к волосам. — Это доверие.

Внутри не было желания спорить или доказывать что-то Орлову, я просто не могла вырваться из плена его пылающих глубин, полностью ими поглощенная. Странная нить держала нас в тот момент неразрывно связанными. Казалось, мира вокруг не существовало, а легкие выбыли из моего тела на скамью запасных.

— Я так давно не видел тебя… — с трудом расслышала я хрип из мужских губ, пробивающийся сквозь зашкаливающий пульс.

— А я, — во рту пересохло, ноги сами по себе плотно переплелись, сжались, — вас…

С болю и тяжестью на сердце я вынуждена была признать, что скучала по мужчине. Один его вид вызывал внутри бурю эмоций, всплеск адреналина! А когда его губы разомкнулись в краткой, но такой бодрящей ухмылке, колени и вовсе стали ватными.

— Спасибо за врача для Антона, — с трудом вспомнила я. — Я даже не успела передать просьбу…

Владимир тут же нахмурился, сведя брови на переносице и переведя взгляд на экран, где шел советский мультфильм:

— Его никто не ищет, Каролина. Ребенок тебе ничего не рассказывал о своей семье?

— Нет, — без капли лжи выпалила, тут же сжимая челюсти. — Но даже если он расскажет, я думаю — огромная дурость возвращать его в то ужасное место!

— Каролина, — ужаснулся мужчина, глядя на меня ошарашенно, — у него есть семья, и мы вернем его туда при первой же возможности.

— Но… — на глазах пеленой возникли слезы, — ему там было плохо! Вы ведь слышали заключение доктора?

— Девочка, — не терпящим возражения тоном отчеканил Владимир по слогам. Его фразы, словно холостые пули, летели в меня снова и снова, причиняя физическую боль, — мы не можем удерживать чужого ребенка здесь. Переживай о своем. Всем в мире не поможешь. Этот Антон… Один из многих из неблагополучной семьи… — грубо оскалившись, Орлов многозначительно выгнул бровь. — Мне вас всех содержать?

Сцепив зубы, я летела с небес на землю скоро и безвозвратно.

— Я не просила вас меня содержать, — мой собственный голос за секунду изменился до неузнаваемости. — И с радостью вернусь на работу.

— Правда? — сарказмом сквозило все в Орлове, даже раскинувшаяся на диване тушка. — Тогда я могу оставить твоих сестер в покое, да?

Он ждал ответ, а я поняла, что проиграла. Безумно долго вбирая кислород носом, деланно спокойно выжала из себя:

— Нет, Владимир. Простите.

Антон выскочил из спальни, показывая нам новый гардероб. Владимир что-то активно рассказывал ему, делал замечания, давал советы. Но я не слышала слов, виски пульсировали от боли, комната вдруг стала мерцать.

— Ты не хочешь посмотреть остальные подарки? — мягко предложила я, подсовывая под нос Антона огромную машину на радиоуправлении.

Как только малыш скрылся из виду в спальне, я быстро вскочила с места и снова отправилась в ванную комнату. Оперевшись о края раковины, мечтала об уходе Владимира. Сейчас и навсегда! Героиновые наркоманы тоже обожают принимать наркотики, но это не значит, что те не понимают степени вреда. Тяга сильнее здравого смысла!

Меня ломало изнутри в тот момент, бросало из стороны в сторону, метало… Когда дверь ванной комнаты распахнулась, Владимир тихо вошел в нее, а после запер изнутри на замок.

Я подняла на него измученный взгляд, с затаенным дыханием ожидания дальнейших действий мужчины. Он лишь бегло осмотрел меня, замирая за спиной.

— Твои волосы, — кратко резюмировал Владимир, накручивая завитки на свои длинные пальцы, оттягивая в сторону и задумчиво играя ими, — стали более кудрявыми и длинными.

— Доктор Вуйченко говорит, что это из-за беременности, — пожала плечами я, спрятав за незамысловатым движением свой протяжный вздох.

Внезапно горячая, словно лава, массивная ладонь упала на мой слегка выпирающий живот. Прикусив щеку изнутри, я ощущала, как тепло ее достает до позвоночника, кровь внутри закипала, а внутренности сворачивались от волнения в тугой узел.

— Как он? — нейтральный, лишенный каких-либо эмоций вопрос прозвучал эхом в немаленькой комнате.

— Думаете, — несдержанно усмехнулась, — это мальчик? Я почему-то думаю о девочке…

— Нет, — мотнул головой Владимир, — он — это ребенок, Каролина.

Улыбка спала с моих губ, как и не было. Мотыльков тянет на свет, где их ждет неминуемая гибель. Я же трепетала в руках мужчины, для которого его же будущий ребенок — лишь очередной объект. Существо, требующее денежных вложений и ухода.

— Оно, — скрипя зубами выпалила я многозначительно и с издевкой, — в порядке. Спасибо.

Хмыкнув, Владимир выгнул голову в сторону, странно играя бровями. Подцепив мой подбородок, Орлов больше не позволил отвести взгляд, я вынуждена была смотреть лишь на него через зеркало.