Карп, который мечтал стать драконом

Когда они остановились на берегу и Катаси постелил на землю большое покрывало и развёл костёр, Юкия уже не могла справиться с захлёстывающим её страхом. Это не укрылось от её спутника. Девушке было за это стыдно.

Когда он заговорил, Юкия боялась, что он начнёт утешать её, но опасения её не оправдались.

– Мы пройдём к истоку реки уже послезавтра утром. Как думаешь, на что похож город духов?

Юкия пожала плечами. Потом задумалась и ответила:

– В детстве учитель рассказывал мне о Речном Царстве. Там правит бог реки, её душа и её воплощение. Подданные у него рыбы и души тех, кто умер и не смог переродиться.

– Я тоже слышал эту легенду, – сказал Катаси.

Они помолчали. Треск горящих ветвей показался Юкии тревожным.

– Катаси, как ты думаешь: может ли быть так, что все эти истории – чистая правда?

– Ты о рассказах о духах и призраках?

– Не только, – сказала девушка. – На свете столько страшных историй: сказки, легенды, предания и песни. Что, если все те ужасы и ночные чудовища, которые в них есть, существуют на самом деле? Что, если мир живых на самом деле куда опаснее, чем принято считать?

Катаси задумался. Юкия сама не понимала, ради чего завела эти речи. Разве могли они помочь им, облегчить её боль или страх? Могли ли они укрепить решимость Катаси?

– Я думаю, такое и правда может быть, – ответил художник.

Внутри Юкии что-то гулко ухнуло вниз, но это было не всё, что хотел сказать Катаси.

– Мы многого не знаем о нашем мире. Всегда останется то, что ведомо лишь небу, но не человеку. Чудовища из страшных сказок и впрямь могут оказаться настоящими, но ведь древние легенды рассказывают не только о них. В преданиях есть герои, способные победить любого демона, святые с душами столь чистыми, что даже ночь отступает перед их светом. В преданиях есть преданность, любовь, храбрость и множество прекрасных вещей. Если ночные твари и впрямь существуют все до единой, то и все те прекрасные вещи, о которых говорится в сказках, получается, – тоже. Тогда этот мир не так уж и страшен.

Голос его был тихим и уверенным. Юкия поняла, что страх покидает её. Как так выходило, что Катаси всего парой слов возвращал ей надежду на лучшее?

Чашечка завозилась за поясом совсем резво, пытаясь выбраться. Ей, подвижной и неугомонной, хотелось на волю. Маленькое существо явно не было согласно с решением Юкии прятать её под одеждой вплоть до города духов. Юкия совсем по-детски вскрикнула, напугав изрядно Катаси, но поспешно вытащила свою маленькую подругу, которая стала царапать и щекотать её, требуя внимания.

– Что же ты делаешь, разве так можно?!

Чашечка спрыгнула на землю и принялась кружить возле костра. Она осматривалась и в то же время пыталась размяться. Юкия заметила, как взгляд Катаси проследил её движение. Он видел её. Цукумогами были слабыми духами. Они не могли показываться смертным по собственному желанию, хотя шум от их присутствия слышали все. Будто бы догадавшись, о чём думает Юкия, Катаси спросил:

– Как выглядит твоя питомица?

Чашечка замерла на месте и уставилась на него своими большими и глубокими глазами-бусинками.

– Ты разве не видишь её? – спросила девушка вместо ответа.

Катаси провёл руками по отросшим волосам. Проследив за его рукой, девушка отчего-то почувствовала смятение.

– Я вижу что-то похожее на дымок или рябь на воде; вижу, как она движется. Полагаю, ты можешь разглядеть нашу спутницу лучше?

Юкия кивнула. Похоже, мистическая сила Катаси, несмотря на его живые рисунки и осколок жемчужины, была меньше её собственной.

– Это дух чашки для чая. У неё большие чёрные глаза, маленький беззубый рот, тонкие ручки и ножки, а на краю есть скол.

На последних словах чашечка возмущённо запищала. Ей явно не понравилось, что Юкия обратила внимание на её недостаток. Девушка помимо воли рассмеялась, глядя на возмущение существа.

– Ты ведь встретила её не в доме Сойку?

От упоминания имени госпожи Юкия вздрогнула.

– Нет, мы знакомы с моего детства.

– Значит, она жила в доме твоих родителей?

Юкия покраснела. Щёки её запылали, а покалывающий пальцы холод стал ощущаться ещё острее.

– У меня нет родителей, – сказала Юкия.

– Прости мою бестактность, – ответил Катаси.

Голос его прозвучал сипло.

– Не нужно извиняться: я даже не знала их. Меня воспитывали в приёмной семье, а потом слуги одного господина выкупили меня у них. Я росла среди людей, не родных мне по крови, но именно их я считала семьёй. Я должна была войти в дом господина, когда вырасту, но Сойку появилась раньше. Так что отчего дома у меня нет.

Юкия почувствовала, как давно забытая печаль подступает к горлу. Она не хотела ей поддаваться, потому поспешно спросила:

– А у тебя есть семья?

Катаси рассмеялся.

– О, да! – ответил он. – Я вырос в доме, полном народу. У меня четыре старшие сестры.

– Четыре? А братья?

– Нет, я единственный мальчик у моих родителей.

– Как же так вышло, что тебя отпустили из дома?

Катаси вновь усмехнулся.

– А это и правда может тебе быть интересным, – сказал он. – Моя мать – ама, ныряльщица. Слышала о них?

Юкия помотала головой.