Карп, который мечтал стать драконом

– Только не все такие добрые, как я, – сказала она. – Слухи ходят: в городе двое людей с большой духовной силой. Многие думают, что один из них – пропавшая невеста нашего господина. Не знаю, имеешь ли ты отношение к девчонке, но если тебя поймают – живым уже не выберешься. Вода становится спокойнее, мальчик, река скоро замёрзнет. Уходи, пока можешь, и помяни старушку добрым словом, когда окажешься в безопасности.

Она махнула лапой в сторону выхода вместо прощания и вновь припала к горлышку бутылки с рисовым вином.

Катаси больше не медлил. Он побежал прочь по путаным улицам, минуя заросли водорослей и уворачиваясь от пёстрых стаек разноцветных рыб. Он торопился вернуться в дом Мию и забрать Юкию.

Когда он влетел во двор дома, там была Мию. Она сидела на крыльце с большой миской и замешивала тесто. В другом случае он почтительно поклонился бы ей, отметив, что всякий раз, когда видит духа за домашней работой, забывает на миг, что она только призрак. Если смотреть не на маску, а на умелые её руки, Мию так сильно напоминала ему старшую сестру, которая тоже любила сидеть на крыльце, занимаясь стряпнёй или рукоделием.

Сейчас же он был взволнован: дурное предчувствие закралось в его сердце и крепло с каждым мгновением. Осколок жемчужины внутри его шрама дремал, и только это вселяло надежду на то, что тревога его была напускной.

– Карпа нет в городе, – сказал Катаси. – Мы должны уплыть сегодня же.

Мию не стала спорить. Она только кивнула и, встав со своего места, вошла в кухню, чтобы обтереть руки.

Когда она вернулась, Катаси всё ещё ждал её, не будучи уверенным, что делать дальше.

– Юкия в саду, – сказала она. – Собирай вещи и приходи туда, а я сама ей всё расскажу.

Катаси кивнул, поспешно скрываясь за створкой сёдзи. Он не понимал, почему тревога внутри него никак не утихает, пока поспешно собирал вещи в сумку. Новые листы бумаги, новые чернила, отцовская кисть… Когда они упали в водоворот и чуть не утонули, его вещи пострадали очень сильно, многое пришло в негодность. Когда Катаси перебирал их, сердце болезненно сжималось от осознания, что все минеральные краски, которые он с таким чаянием собирал для своего путешествия, ради покупки которых экономил на еде и развлечениях, которые часто позволяли себе его сверстники, безнадёжно испорчены.

Только в эту минуту он не думал о них. Слова каппы всё ещё звучали в его голове, и он не понимал, какие из них пугали его больше: о том, что человека в нём узнать было просто, или о скором и неминуемом приходе зимы.

Когда он вышел во двор, Юкия уже прощалась с обитателями дома. Он посмотрел на неё и изумился в очередной раз тому, насколько хрупкой и красивой она смотрелась. Её нежные, почти детские черты становились ещё более явными, когда она улыбалась вот так, как сейчас. Открытая улыбка волшебным образом стирала следы усталости и измотанности, которые всё больше проявлялись на её бледном лице с каждой ночью, полной наведённой боли. Катаси понял, что забыл сделать вдох. Усилием воли он заставил себя вновь двигаться, отгоняя и другую мысль: он боится за Юкию, очень сильно боится.

Теперь, когда он убедился, что карпа нет в землях речного владыки, его ноги вновь требовали скорейшего побега. Как можно дальше от опасности. Про Сойку, что ждала их на поверхности, он вовсе старался не думать. В конце концов, возможно, им повезло, и паучиха думает, что они утонули.

Когда огромный сом, на спине которого они сидели, поднялся в небо, вернее, выше к поверхности воды, мерцавшей в свете ясного осеннего дня, Катаси стало немного легче. Близость поверхности и мысль, что вот-вот они покинут город духов, утешала его. Только вот это не длилось долго.

Дом Мию был ещё хорошо различим где-то внизу, когда сом остановился и, развернувшись, поплыл вдоль кромки подводного каньона. Катаси не понял, что произошло, первой причину задержки заметила Юкия.

– Катаси, смотри, там, впереди.

Она указала пальцем куда-то вперёд, и Катаси и впрямь увидел двух огромных речных раков столь исполинского размера, что, вздумай Кото сразиться ними, художник не стал бы с уверенностью ждать победы древнего сома.

Кото с напускным спокойствием проплыл мимо них, но стражи, сидевшие на спинах чудовищ, окликнули путников.

– Кто тут? – крикнул один из них.

Ёкай был во многом похож на человека, но жабры на его шее выдавали в нём речного призрака или другое создание, потустороннее и, возможно, неживое. Художник мысленно порадовался, что Мию настояла на том, чтобы обновить символы на их руках и лицах перед самым отплытием. Может быть, она догадывалась о том, что их может ждать встреча с подводной стражей?

– Отвечай, чего медлишь? – поторопил его вопрошающий.

Юкия вздрогнула от грубого звука его голоса и прижалась к Катаси теснее. Это отрезвило его, и он, растерянно заморгав, склонил голову.

– Господин, мы с моей невестой просто катались по округе, – сказал он тоном, таким беспечным, что даже сам себе поверил. – Этот почтенный сом согласился показать нам местные красоты.