Карп, который мечтал стать драконом

Катаси тоже подошёл к стене вплотную, заглядывая в кошачью морду. Пасть её была открыта, точно кот шипел. Острые зубы белели в ней. Ничего не выходило: как бы хорошо он ни нарисовал зверя, он не понимал, как пробудить его. Раньше у него получалось, но, видимо, сейчас чего-то не хватало. Может, рисунок был слишком большим?

Катаси вздохнул тяжело и обречённо. Тепло его дыхания настигло кошачью морду. Кот моргнул. Художник отшатнулся. Ничего больше не происходило, Катаси почти поверил, что ему показалось, но тут со стены посыпалась краска. Изображение пришло в движение, кот потянулся и вышел наружу.

Грохот сотряс округу, стена обрушилась, давая нарисованному зверю свободу. Он принюхался и издал клич столь громогласный, что заглушил колокол на часовой башне. Катаси не сразу понял, что кот всего лишь мяукал.

Художник смотрел на собственное творение и до конца не понимал, как это получилось.

– Дыхание, – сказала Рей. – Ты вдохнул в него жизнь! Вот чего не хватало!

Девушка без опаски подошла к коту. Тот посмотрел на неё и боднул лбом, точно прося ласки. Невеста речного бога едва удержалась на ногах.

– Скорее, нужно садиться на него, – сказал Катаси.

Кот тут же припал на передние лапы, точно этого и ждал.

– Он тебя слушается, – сказала Юкия.

Лёгкость наполнила художника. Он позабыл о своих тревогах, как только оказался на спине чёрно-белого кота. Его шкура хоть и была лишь намечена чернилами, ощущалась мягкой и тёплой, точно это было настоящее живое существо.

– Во дворец, – скомандовал он, и кот прыгнул, точно собирался поймать зазевавшуюся птицу.

Катаси засмеялся, когда вместо того, чтобы приземлиться, зверь принялся мельтешить лапами, точно бежал по воздуху. Он плыл точно так, как Катаси представлял себе, рисуя его. Мужчина вдруг ощутил себя мальчиком, с гоготом убегающим от сестры. Он даже будто бы почувствовал аромат летнего воздуха и примятой босыми ногами прелой травы.

В городе под ними началась паника. Обитатели земель речного владыки в ужасе прятались, распознав в плывущем над их головами звере чудовище, которым они привыкли пугать непослушных детей. Катаси показалось, что в толпе он видел Рин. Та не пряталась, а прыгала на месте, пытаясь помахать ему. Её лицо озарила радостная улыбка. Мужчина был бы рад помахать ей в ответ, но он держался за шерсть кота обеими руками, боясь упасть.

Кот плыл над городами в сторону дворца. Тот стоял у самого подводного каньона. Когда они приблизились, в них со свистом полетели стрелы, но коту, созданному из туши и части стены, из которой он вышел, это ничем не грозило.

– Туда! – воскликнула Рей, указывая на балкон, где стояли двое стражей.

Откуда она знала, где покои речного царя, Катаси не ведал, но и не сомневался в девушке. Её история, должно быть, была ничуть не менее захватывающая, чем история Юкии, а значит, она могла знать такое, о чём художник и помыслить не мог.

Кот, повинуясь приказу создателя, круто развернулся в воздухе и, скинув с балкона стражей, попытавшихся остановить его с помощью копий, с разбегу влетел в резные створки дверей, выбивая их. Щепки полетели в стороны, когда кот прокладывал им дорогу.

В комнате бог подводного царства был не один. Подле него стоял богато одетый человек, обнаживший меч и преграждающий чудовищу дорогу. Ещё двое стояли по правую его руку, готовые отразить нападение. Кот встал как вкопанный, Катаси неловко скатился с его спины. Теперь он смотрел на владыку царства духов, поражаясь тому, насколько сильно тот отличался от того образа, который он ожидал увидеть.

Рей бросилась на пол, падая в поклоне сразу же, как слезла со спины волшебного скакуна.

Юкия последовала её примеру, оставшись немного позади. Опомнившись, на колени встал и Катаси. Пусть духи не соблюдали всех правил, что чтили люди, но стоять в присутствии господина, не выражая почтения, было попросту глупо. Особенно после того, как разбил в щепки дверь в его покои.

– Господин, смилуйтесь! – закричала Рей не своим голосом.

Без маски тот звучал звонко и красиво, но сейчас волнение исказило его, делая истеричным.

– Как ты смеешь обращаться к владыке без разрешения?

– Стой.

Голос речного бога был под стать его облику. Это был голос мальчика, слишком взрослого, чтобы считаться ребёнком, и слишком юного, чтобы зваться мужчиной. Рей выглядела его ровесницей.

Боясь поднять голову, Катаси исподлобья смотрел на то, как речной царь подходит к своей пропавшей пять лет назад невесте, как склоняется к ней и направляет её кончиком веера, призывая посмотреть на него. Художник не знал, что отразилось в тот миг на их лицах, но бог реки заговорил так нежно и тихо, будто бы обрёл потерянную возлюбленную. Можно было подумать, что они знали друг друга с раннего детства, если бы Катаси не был уверен, что они видят друг друга впервые.

– Моя наречённая, – сказал он, – твой путь сюда оказался дольше, чем мы ожидали.

– Простите меня, господин, – ответила Рей.

Она села, не отрывая взгляда от будущего мужа. Катаси показалось, что она плачет.

– Вы двое, – сказал речной бог, – какую награду хотите?