Вот опять, он видит ее насквозь, видит то, что она прячет в самую глубину.
– То, что случилось с твоей мамой, – не твоя вина. Ты должна это знать.
Но это
– Потрясающий закат, – произнесла она, поворачиваясь к Эйдану и находя белки его глаз в полной темноте.
– Некоторые предпочитают рассветы, – сказал он почти шепотом. – А мне больше нравится так. Темнота, которая наступает за ним, такая абсолютная в этих местах…
– В таком случае… – Холли постаралась придать шутливости голосу. – Ты ведь найдешь дорогу до берега, да?
Эйдан засмеялся.
– Да. Не волнуйся. На этой развалине есть освещение, и даже, наверное, компас где-то.
– А чья это лодка, кстати? – спросила Холли, немного подвинувшись под весом его руки, которая до сих пор лежала на ее спине.
– Одного знакомого парня, грека, – ответил он. – У него много лодок, эта, наверное, худшая из них.
– О, я так польщена, – захихикала Холли. Она с удовольствием вернулась от серьезного разговора к болтовне, и ей нравилось ощущение близости к Эйдану – больше, чем безопасность.
– Поплывем обратно в Кери через минуту, – сказал он, – но сначала я бы хотел, чтобы ты закрыла глаза и легла.
– Ты хочешь, чтобы я
Эйдан рассмеялся.
– Не волнуйся, я не пытаюсь совратить тебя, женщина. Просто доверься мне.
Холли закрыла глаза и позволила Эйдану уложить себя на спину. Лодка продолжала качаться на волнах, и она почувствовала себя ужасно беззащитной, не видя, что происходит. Уложив спасательный жилет ей под голову, Эйдан лег рядом и провел пальцем по тыльной стороне руки.
– Все, можешь смотреть.
Холли открыла глаза и ахнула. Небо полностью покрылось звездами, тысячами звезд, словно кто-то брызнул на него сверкающую краску. Каждая из них сияла такой волшебной красотой, что Холли почувствовала комок в горле. Она читала, что дыхание может перехватывать от чего-то, но сейчас поняла, что с нею никогда ничего подобного не случалось. Не было подходящих слов, чтобы описать то, что она видела. Только эмоции. Она чувствовала, как громко стучит ее сердце и как стучит сердце Эйдана. Наверное, он видел эти звезды уже множество раз, но сейчас и он замер в полном молчании при виде потрясающего величия ночного неба.
– Он никогда не надоедает, этот вид, – прошептал он, читая ее мысли, как всегда. – Первый раз, когда я приплыл сюда, я понял, что никогда не уеду из этого места. Мне не страшно признать – я плакал. Мне не было грустно, я был потрясен, и до сих потрясен их видом.
Да, точно. Именно это могла сказать о себе и она. Сложно было не ощутить себя здесь маленьким и незначительным, на расстоянии в тысячи миль от всех этих звезд. Но в то же время она чувствовала, как много значит это мгновение, и понимала, что никогда его не забудет. Ей хотелось завернуть его и забрать с собой.
– Ты в порядке? – Они с Эйданом одновременно повернулись друг к другу.
На какую-то секунду Холли подумала, что сейчас он поцелует ее. Его глаза скользнули по ее губам и затем обратно к глазам, и она почувствовала, как все ее тело пульсирует от избытка энергии. Он поднял руку и мягко убрал локон с ее щеки, позволив пальцам ненадолго задержаться на мягкой коже между подбородком и шеей. Она знала, что нужно пошевелиться, но не могла, поэтому просто перевела взгляд на сверкающий над ними купол. Повисла пауза, затем Эйдан глубоко вздохнул, поднялся и сел, потянувшись к своей сумке.
– Пора возвращаться домой? – спросила Холли, все еще не в состоянии отвести глаза от небосвода.
Эйдан вздохнул и бросил последний взгляд вверх.
– Да, пора.
Глава 17
– Холли! Где ты была?!
Руперт просто кипел от ярости.
После того как Эйдан высадил ее у дома прошлым вечером, Холли откопала свой телефон и обнаружила семнадцать пропущенных звонков и шквал нервных сообщений. После почти поцелуя на лодке с Эйданом она была не в состоянии никому звонить, поэтому трусливо выключила телефон и отправилась в бар Энни, чтобы пропустить стаканчик на ночь.
– Прости меня, пожалуйста! – раскаивалась Холли. – Я уехала из дома и забыла телефон. Таксофонов у них нет.
Пора перестать так много врать.
– Я так волновался, – сказал Руперт, не скрывая злости. – Я думал, ты, черт побери, утонула или что-нибудь подобное!
– Извини, – повторила она, вздыхая под тяжестью своей вины. – Я не знаю, что сказать. Обещаю, это не повторится.