Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

– Вы провели большую исследовательскую работу. – И он с наслаждением прожевал кальмара, чтобы не говорить с набитым ртом. – У вас есть ценные сведения, верно? Подробности, которых у сеньора Палермо нет вообще. Поэтому он подумал, что для обеих сторон выгоднее будет стать компаньонами.

– Я ему не доверяю, – сказала Танжер.

– Он вам тоже не доверяет. Значит, вы могли бы найти общий язык.

– Он даже не знает, что я ищу.

У Кискороса, видимо, был неплохой аппетит. Он попробовал икру и снова вернулся к кальмарам, запивая и то и другое пивом. На мгновение чуть отвернулся от них, слушая гитару, переборы которой доносились с лестницы у собора, потом удовлетворенно улыбнулся:

– Возможно, он знает больше, чем вы думаете. Но эти подробности вам лучше обсуждать лично. Я, как вам известно, всего лишь должен был передать вам предложение.

Кой, до этой минуты не открывавший рта, спросил у Танжер:

– И давно ты знаешь этого типа?

Она помедлила ровно три секунды, прежде чем повернуться к нему. Пальцы руки, лежавшей на столе, сжались. Она убрала руку со стола и спрятала ее в складках юбки.

– Уже некоторое время, – ответила она очень спокойно. – Когда Палермо угрожал мне в первый раз, этот тип его сопровождал.

– Совершенно верно, – подтвердил Кискорос.

– Палермо использовал его, чтобы оказать на меня давление.

– И это совершенно верно.

Кой не замечал аргентинца. Он смотрел на Танжер.

– Почему ты мне об этом не сказала?

Танжер едва слышно вздохнула:

– Ты согласился играть по моим правилам.

– Чего еще ты мне не сказала?

Она посмотрела на стол, потом – на площадь. И снова повернулась к Кискоросу:

– В чем заключается предложение Палермо?

– Он предлагает встречу. – Аргентинец взглянул на Коя, и тому показалось, что в этих лягушачьих глазах мелькнула насмешка. – Переговоры. На тех условиях, которые вы сочтете разумными. Ближайшее время он проведет в Гибралтаре, в своем офисе. – Он вынул из кармана визитную карточку и протянул ей. – Там вы его застанете.

Кой встал. Тужурку он оставил на спинке стула, не посмотрел ни на недомерка, ни на Танжер и двинулся к лестнице, ведущей к собору. Голова у него горела, от ярости он сжимал в карманах кулаки. Случайно он прошел мимо молодых людей с гитарой – они передавали по кругу бутылку пива. По виду студенты, две девушки и четверо парней. На гитаре играл худой красивый юноша с сигаретой в уголке рта, девушка, ухватившись за его плечо, покачивалась всем телом в такт музыке. Вторая взглянула на Коя и улыбнулась. Все остальные посмотрели на него настороженно, когда она протянула ему бутылку. Он отпил глоток, вытер губы тыльной стороной и сел тут же, на лестнице, – послушать гитару. Парень играл неважно, но поздним вечером, на полупустой площади, под пальмами и освещенным собором его мелодия производила впечатление. Танжер с Кискоросом вышли из бара и направились к Кою. На руке она несла сложенную тужурку Коя. «Вот дерьмо, – подумал тот. – Я вляпался в это дерьмо по самые уши».

– Хороший город, – сказал Кискорос, глядя с улыбкой на молодежь. – Он напоминает мне Буэнос-Айрес.

Танжер молча стояла рядом с Коем. Он по-прежнему сидел на ступеньке.

– Вы, наверное, моряк, – продолжил Кискорос. – Я тоже был моряком. Военно-морской флот Аргентины. Мичман в отставке Орасио Кискорос. Принимал участие в подводных операциях на Мальдивах.

Он наморщил лоб, словно с тоской прислушивался к слабому отзвуку прошлого, который никак не мог уловить.

– И какого черта тебя занесло так далеко?

Глаза его еще больше погрустнели. Он сунул руку в карман брюк, полы пиджака при этом немного раздвинулись, и вдруг до Коя дошло, что означали его странные подтяжки: синий, белый, синий – это же цвета аргентинского флага! Сукин сын носит подтяжки с цветами аргентинского флага!

– Кое-что переменилось у меня на родине. – Он сел рядом с Коем, на ту же ступеньку. А перед этим подтянул брюки, чтобы не испортить складку. – Вы слышали о грязной войне?

Кой саркастически ухмыльнулся:

– Конечно. «Тупамарос» и все такое прочее.

– «Монтанерос»[11], – поправил Кискорос, подняв указательный палец. – «Тупамарос» – это в Уругвае.

И он вздохнул, уйдя мыслями в прошлое. Неясно, то ли он сожалеет о том, что было, то ли погрузился в ностальгию.

– Знаете ли, – добавил он через минуту, – в Аргентине шла война, хоть и не объявленная. И я исполнял свой долг. А теперь это кое-кому не нравится.

– А мне-то что за дело? – сказал Кой.

Кискороса это не обескуражило.

– И мне пришлось уехать, – гнул он свое. – Я уже говорил, что был водолазом. Я познакомился с сеньором Палермо во время работ на «Агамемноне», корабле Нельсона, затонувшем в Атлантике.

Кой резко повернулся к нему:

– На хрен мне нужна твоя биография?

Горестные лягушачьи глаза моргнули.

– Ну как же, сеньор. Совсем недавно, в том переулке, я чуть было не убил вас. И я думаю…

– Пошел ты…

Кискорос проглотил грубость молча. Кой поднялся на ноги. Танжер стояла и смотрела на него.

– Он убил Заса, – сказала она.