Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

Это ему осточертело, он презирал себя за то, что все еще сидит и слушает. С другой стороны, след какао на верхней губе, отсветы яркого утра в темно-синих глазах, мокрые кончики светлых волос, касающиеся веснушчатой кожи, – все вместе действовало на него как наркоз. Каждый раз, взглядывая на эту незнакомку, Кой понимал, что зашел слишком далеко, слишком углубился в неизведанные области по этой морской карте, чтобы, не получив ответов, бросить все на полпути. Рыцари и оруженосцы: я тебе солгу и я тебя предам. На самом деле, история с затонувшим кораблем его не слишком-то волновала. А вот она сама – ее упорство, ее поиски, все, что она готова была сделать, чтобы только воплотить свою мечту, – не давала ему изменить курс, хоть он и слышал, как волны в опасной близости разбиваются о скалы. Он хотел подойти к ним вплотную, видеть ее лицо, когда она спит, знать, что она проснулась, и ловить на себе ее взгляд, касаться ее нежной кожи и узнавать – там, в глубине этого теплого тела, – улыбающуюся девочку с фотографии в рамке.

Танжер замолчала и смотрела на него подозрительно, словно прикидывая, слушает ли он ее вообще. Побаиваясь, что она сумела прочесть его мысли по лицу, он не без труда оторвался от них и снова посмотрел на голубей. Один голубь, какой-то очень уверенный в себе и молодцеватый, выпячивал грудь перед пернатыми дамочками, кружившими рядом, а те, громко воркуя, искоса поглядывали на него. В это мгновение из-за соседнего столика выскочили детишки и с боевым кличем устремились к мирным птахам. Кой посмотрел на отца семейства: он, как оказалось, был полностью погружен в газету. Потом – на мать: она томным блуждающим взглядом обводила площадь. Наконец повернулся к Танжер, которая сидела спиной к ним. Она продолжала:

– В Мадриде все готовилось в полной тайне. По прямому указанию короля был создан небольшой комитет, в который не входили лица, поддерживавшие иезуитов и даже просто беспристрастные. Цель комитета состояла в том, чтобы собрать улики и подготовить эдикт об изгнании… Результатом «тайного расследования» стало официальное заключение, по которому иезуиты обвинялись в заговоре, проповеди тираноубийства, падении нравов, стяжательстве, властолюбии и незаконных деяниях в Южной Америке.

«Тайное расследование» – это уже звучало получше, и Кой чуть-чуть заинтересовался рассказом, продолжая следить за детишками. Хватило одного камня, чтобы молодцеватый голубь, вовсю распускавший хвост, убрался восвояси, а после второго прекратилось идиллическое склевывание крошек под столами. Воодушевленные успехом, милые детки стали расстреливать голубей со смертоносной точностью сербских снайперов.

– В январе тысяча семьсот шестьдесят седьмого года, – продолжала Танжер, – в полнейшей тайне Совет Кастилии утвердил эдикт об изгнании. И с ночи тридцать первого марта по утро второго апреля успешно провели военную операцию – окружили сто сорок шесть иезуитских монастырей… Всех иезуитов выслали в Рим, а шестью годами позже папа Климент Четырнадцатый распустил орден.

Она допила какао и вытерла губы. Обернулась на шум, который подняли дети и голуби, посмотрела на все с полным безразличием и снова перевела взгляд на Коя. А он в эту минуту думал: «Не представляю ее с детьми. И я точно знаю: как бы все ни обернулось, мне все равно не суждено состариться с ней рядом. Она будет старухой – элегантной, худой, с обкусанными ногтями – и по-прежнему будет возиться с книгами и документами. В гордом одиночестве будет доставать из саквояжа и перебирать сувениры прожитой жизни: длинную красную перчатку, старую морскую карту, сломанный веер, ожерелье черного янтаря, кассету с записями итальянских песен пятидесятых годов, фотографию бывшего любовника. Мою фотографию, – рискнул предположить он. – Я хочу, чтобы это была моя фотография».

Он оторвался от своих фантазий, поскольку она продолжала.

– Все, что произошло после изгнания иезуитов из владений испанской короны, нас не интересует, – сказала она. – Для нас важен период с Вербного воскресенья тысяча семьсот шестьдесят шестого года, когда начался мятеж против Эскилаче, по ночь тридцать первого марта тысяча семьсот шестьдесят седьмого года, когда был приведен в исполнение указ об изгнании иезуитов из Испании. За это время, как то было с тамплиерами в четырнадцатом веке, Общество Иисуса из уважаемого, могущественного и наводящего страх ордена превратилось в общество изгоев и пленников… Тебе не интересно?

– Очень интересно.

Словно уловив в его ответе иронию, она подозрительно взглянула на него. Кой смотрел на нее невозмутимо. И думал: «В конце концов, она все-таки расскажет мне что-нибудь действительно стоящее?» Он бросил взгляд через ее плечо. Потные детишки выглядели победителями: в качестве трофея они прихватили несколько перьев из хвоста молодцеватого голубя, который сейчас, должно быть, летел со скоростью сто восемьдесят километров в час по направлению к Кейптауну. Может, царь Ирод был не так уж и не прав.