Карта Птолемея

Вот почему еще утром, пока плотники сколачивали помост (мы это сняли сразу же), надо было распределить обязанности между кинооператорами, прорепетировать с ними фильм и договориться о системе связи во время съемки. Каждый оператор получил, так сказать, фотороль своей задачи.

В нашей съемочной группе были три подвижные камеры и одна синхронная, которую мы установили на штативе прямо у помоста. Исходя из этого, роли между операторами были распределены так.

Сначала все как бы «строят», то есть снимают сотворение «амфитеатра» каждый на своем участке.

Затем, когда ведущий выйдет на сцену, главный оператор, Висвалдис Фриярс (у него был телеобъектив и наибольший запас пленки), поворачивает камеру в сторону зрителей и все время, пока идет концерт, снимает психологические портреты: люди задумались, смеются, аплодируют… Он должен успевать схватывать даже самые тонкие движения души наших «артистов», ведь на всем протяжении фильма они не скажут ни одного слова и будут выражать свои чувства только мимикой.

Второй оператор, Дайнис Яудземс, по согласованию со мной синхронной камерой будет снимать артистов на сцене.

Третий оператор, Марцис Лапиньш, с заранее выбранной верхней точки снимет «живую подкову», окаймляющую деревянный помост. Затем он будет помогать главному оператору. Но перед финалом снова поднимется на свою точку, чтобы по сигналу включить камеру за несколько секунд до момента, когда «подкова» начнет распадаться. (Полный эффект растворения образа в будничный факт – пульсация! – мог получиться только в том случае, если это удастся снять одним кадром.) И потом, уже до конца, третьему оператору предстояло снимать «театральный разъезд», пока площадка не опустеет. На этом последнем этапе съемки он становился как бы солистом и один завершал фильм.

От четвертого оператора, Яниса Зауэра, требовалось прежде всего не упустить момент подъема и опускания «ложи». Кроме того, он должен был снимать тылы и дальним планом (через головы зрителей) сцену.

Таким образом, мы тщательно приготовились к тому, что Вертов называл монтажом во время съемки и чем постоянно пользуется сейчас телевидение в прямых передачах со спортивных состязаний, массовых зрелищ, демонстраций.

Здесь уместно вспомнить и высказывание известного французского режиссера Жана Руша. Он говорит, что есть два метода съемки документального фильма: один – установить камеру и ждать, что произойдет «что-то»; другой – установить камеру и ждать, что произойдет «то, чего мы ждем»[15].

В случае, о котором рассказываю, мы интуитивно пользовались вторым методом. Все было готово. Камеры заряжены. Каждый знал свою задачу. Оставалось только ждать, что произойдет то, чего мы ждем.

В полдень стройка начала затихать и к площадке со всех сторон потянулись люди – пешком, на машинах, на мотоциклах. Автокраны выстроились слева, самосвалы – справа, цементовозы – посередине. А впереди из досок, кирпичей и блоков сооружался «партер».

Все шло отлично: люди забирались в машины, на стрелы кранов и крыши соседних корпусов. Операторы только успевали снимать.

«Живая подкова», обрамляющая помост, буквально создала сама себя, и именно так, как мы ожидали.

Наконец настал самый ответственный момент съемки важного драматургического стыка: подъем «ложи» – «подкова». И тут оказалось, что нет автопогрузчика. А концерт уже начался, и третий оператор поднялся на верхнюю точку.

Я был в отчаянии: рушилась композиция фильма.

– Стой здесь и не сходи с места! – сказал я четвертому оператору и побежал искать автопогрузчик.

Кинулся к главному корпусу – нет. И вдруг возле дальнего склада вижу автопогрузчик. Рядом сидит водитель. Радостно бегу туда, но… Шестого августа был канун Дня строителя, и как раз суббота. Видимо, водитель несколько поторопился и уже начал праздновать.

Кадры из фильма «Полдень»

Что было делать? Я стал оглядываться вокруг себя и увидел: какой-то шофер грузит на машину цемент. Бросился к нему.

Но как, какими словами за одну-две минуты рассказать совершенно чужому человеку, к тому же занятому своей работой, о замысле фильма, о драматургии, о сечениях, о композиции, которая была так хорошо подготовлена? Как?

Сейчас я даже не помню, что говорил шоферу, но, видимо, по моему голосу он понял, что-то действительно рушится. Он бросил свою машину, сел в автопогрузчик, и мы покатили к концертной площадке, где нас ждал оператор и были подготовлены доски.

Право, это было удивительно, люди мгновенно побросали на «лапы» автопогрузчика доски, уселись на них, и живая «ложа» поднялась над «партером». Все произошло так, как должно было произойти!

А концерт уже шел полным ходом. Были песни о любви и о войне. Были отрывки из спектаклей. А в заключение актерская шутка «Урок русского языка в дореволюционной школе», которую с блеском исполнил народный артист республики Иван Любезнов.

Люди смеялись до слез и долго аплодировали. Потом вся труппа вышла на сцену, и благодарные строители преподнесли артистам цветы.

Кадр из фильма «Полдень»