Карта убийцы

Свободное от работы время тянулось невыносимо медленно, а отвлечь мысли было нечем. Потребность узнать больше о преступлении матери коварно подтачивала рассудок Блю изнутри; он покоился на одной прочной дубовой балке – но даже самые здоровые мысли разрушаются, если их постоянно теребить. Блю думала: «Нужно приготовить завтрак», а рассудок отвечал ей: «Каким завтраком она накормила в тот день Боди и Арлу?» Она думала: «Мне нужно постирать белье», а рассудок спрашивал: «Почему она это сделала? Почему?» Она думала: «Я не могу с этим справиться, мне нужно выйти из дома, нужно погулять», а рассудок говорил: «Мама держала Арлу под водой до тех пор, пока та не захлебнулась. Как она смогла это сделать? Как после этого она могла жить со своей совестью?»

Она бы не смогла.

Блю знала свою мать практически наизусть, и та не была насквозь плохой, насквозь злой, потому что она любила Блю, и та это чувствовала.

Она запросила в медицинском архиве историю болезни Бриджет. В ожидании она читала про послеродовой психоз, про долгосрочную послеродовую депрессию, про личностное расстройство. Она представляла себе Бриджет на протертом синем диване, сцепившую пальцы, уставившуюся отсутствующим взглядом на стену.

Бриджет Форд не было в живых уже ровно семь месяцев, когда Блю наконец получила ее историю болезни. Самые последние записи пришли на электронную почту, старые были отправлены по почте в тонкой коричневой папке, и Блю села на тот самый протертый синий диван в гостиной и начала их разбирать.

Она удивилась, обнаружив, сколько всего можно прочитать между строк в сухих записях врачей. Как выяснилось, Девлин очень помогал Бриджет, о чем Блю даже не догадывалась. Он записывал Бриджет на прием, когда ее состояние ухудшалось, сопровождал ее к врачу, записывал рекомендации, покупал для нее лекарства, и Блю захотелось узнать, как, во имя всего святого, ему удавалось уговаривать ее их принимать. Блю мысленно представила себе смуглого учтивого человека в кафтане, лысого, в круглых очках, сидящего на слишком маленьком для него стуле в кабинете врача с блокнотом и ручкой. Представила, как он толчет ложкой горькие таблетки и подмешивает их к сладкому чаю Бриджет. Блю вспомнила, как отчим наклонялся к Бриджет и целовал ее в щеку, когда та сидела за столом с кружкой чая. У нее мелькнула мысль – какой стала бы Бриджет, если бы рядом не было Девлина? Сделала бы она с нею то, что сделала с…

Нет. Блю не желала об этом думать.

Прочитав все это, Блю прервалась, чтобы поужинать. Она залила кипятком лапшу моментального приготовления, съела три куска сыра, пока лапша разбухала, гадая, что в медицинской карте матери ее встревожило, не в силах избавиться от ощущения, что она упустила что-то важное.

Блю поела на кухне, глядя на крошечное пятно сада. В выходные нужно будет постричь газон. (Это была ссылка на время, проведенное ее матерью в тюрьме?) Затем надо будет заглянуть в обувной магазин. (Или упоминание о ее родителях?)

Нет, красный флажок подняло имя. Оно упоминалось всего один раз, когда Бриджет отнесла новорожденную Блю на медицинский осмотр, когда той исполнилось шесть недель от роду. Тогда врач осмотрел и саму Бриджет. Он выписал ей антидепрессанты. Бриджет категорически отказалась, заявив, что не доверяет современной медицине, что потеряла веру в нее после нейролептических препаратов доктора Брайанта. На полях карты была приписка: «Ее врач в Америке? Запросить из Америки ее медицинскую карту».

Других упоминаний не было; записанное наспех замечание было забыто, или на запрос был получен отказ, или в эпоху до интернета, электронной почты и других современных технологий осуществить это оказалось слишком сложно. Однако это имя задело струну. Блю уже где-то его читала; оно было ей знакомо… откуда?

Судебный процесс.

Свидетель.

В газетах про врача практически не писали. Были упоминания о том, что Бриджет находилась под наблюдением психиатра, что она прекратила лечение от психоза перед тем, как убить своих детей, однако фамилия врача не называлась. Все внимание было сосредоточено на самом процессе; сообщалось лишь, что врач подсудимой был вызван в суд в качестве свидетеля обвинения.

Блю перечитала эти слова. Определенно, тут была какая-то ошибка. Несомненно, врач, лечивший Бриджет, должен был ее защищать, делая упор на смягчающие обстоятельства, подчеркивая то, что она на протяжении нескольких недель не принимала лекарства, разве не так?

В юридическом архиве штата хранились материалы всех судебных процессов. И вот оно, холодным черным шрифтом на экране компьютера: доктор Магнус Брайант, свидетель обвинения.

Обвинения.

Протоколов слушаний в интернете не было, однако архивист согласился отсканировать их и переслать Блю по электронной почте. Двадцать пять центов за страницу плюс дополнительная сумма за потраченное время. Блю заполнила все документы, заплатила деньги и стала с нетерпением ждать.