Карта утрат

– Он несколько дней назад об этом говорил, да. Но мы землю возделываем и к такому привыкли. – Итянь припомнил еще кое-что: – И свет! Он говорит, когда он глаза открывает, ему больно.

Врач вздохнул и повернулся к ним, оставив Ишоу лежать на животе. Щека брата расплющилась о подушку, потускневшие волосы, спутанные, похожие на травинки, торчали во все стороны. На спине алела, словно обвиняя Итяня, яркая сыпь.

– Почти наверняка менингит, – сказал врач, – и если учесть, с какой скоростью проявлялись симптомы, скорее всего, бактериальный.

– Как же так! – охнула мать. – Доктор, вы уверены?

– Выясни, можно ли сделать сегодня тест, – обратился врач к медсестре. Та тут же скрылась за дверью. – Но я почти уверен.

– Но, господин доктор, разве ж взрослые болеют менингитом? Я слышал про такую болезнь, но думал, что она случается у детей, – сказал Итянь.

В детстве, чтобы защититься от этого недуга, они носили на шее амулеты из полыни. Одна толстенькая девочка из их деревни заразилась менингитом в больнице от другого ребенка. Девочка выжила, но после болезни с ней стали приключаться тяжелые припадки эпилепсии, и в тринадцатилетнем возрасте она утонула: один такой приступ застал ее на улице, девочка поскользнулась и упала в канаву, неглубокую, но воды в ней оказалось достаточно, чтобы девочка захлебнулась.

– У детей менингит встречается чаще, это верно, но иногда он поражает и взрослых. Особенно часто такое происходит в местах скопления народа, в городах. Школы, университеты и больницы – вот где больше всего вероятности подхватить бактерию менингита. Недавно небольшая вспышка этого заболевания была в Хэфэе.

Голову Итяня словно погрузили в вату.

– Нет, он в таких местах и не бывал, – возразила мать. – И больных в нашей деревне тоже нет. Вряд ли это менингит.

Отец прокашлялся и хрипло спросил:

– Что с ним будет?

– Вы слишком поздно привезли его. Слишком поздно. Обычно если начать лечить менингит в первые дни, то взрослые часто полностью выздоравливают. Но вы четыре дня ждали.

– Я знаю… Простите, господин доктор, – пробормотал Итянь и запнулся. В нем набухало чувство вины, хотелось избавиться от этого ощущения любой ценой. Сделал ли он все, что от него зависело? – Мы вызвали знахаря, и он сказал, что брат поправится, надо просто немного подождать.

– Разумеется. Сколько раз я слышал подобные рассказы! Эти знахари ходят из дома в дом и советуют невесть что. Они хоть где-то учились? Если бы не их глупость, больных у нас было бы наполовину меньше.

В конце концов так и продолжавшей вертеться поблизости женщине удалось привлечь внимание доктора, и она забросала его вопросами по поводу своего сына, которого уже несколько дней изводит тошнота.

Доктор пробормотал, что пришлет кого-нибудь сделать тест на менингит, но Итянь уже знал, что больше они его не увидят. Да и какая разница, сделают они этот тест или нет. Результат лишь подтвердит то, что Итянь и так уже понял: брат заразился в городе, куда поехал из-за него, Итяня.

В кабинет вошла медсестра и потребовала освободить помещение для следующего пациента.

– Не поможете мне перевернуть его? – попросил Итянь.

Он оглянулся, но родители уже вышли. Оставить Ишоу вот так, лежащим на животе, покинутым и никому не нужным, он не мог. Медсестра раскладывала в шкафчике медицинские принадлежности. Итянь обхватил руками Ишоу, вздрогнув от прикосновения к пылающей огнем коже, и приподнял безжизненное тело. Ишоу захрипел. Он был намного крупнее и тяжелее младшего брата. Итянь попробовал подсесть под брата, чтобы взвалить его на спину, он повернул тело, но переместились только ноги, лицо брата снова уткнулось в подушку, шея неестественно вывернулась. Поднять тело он не смог. Итянь распрямился, бережно повернул голову брата и пригладил волосы. По крайней мере, пусть он хоть выглядит достойно. Перед тем как выйти из кабинета, Итянь взял Ишоу за руку и сжал ее, чувствуя шершавую загрубелость ладони.

– Менингит? – бросилась к нему в коридоре мать. – Что это вообще такое? Где он заразился-то?

Солгать ей Итяню даже в голову не пришло. Другого способа объяснить случившееся попросту не существовало. Мать права: у них в деревне больных менингитом уже много лет не было. Подхватить болезнь Ишоу мог лишь в одном месте.

Он рассказал родителям обо всем. Как Ишоу выкрал регистрацию и внес его имя в списки экзаменуемых. И как они придумали историю о том, где проведут эту неделю.

Отец отвесил ему оплеуху. Левую щеку Итяня будто огнем обожгло. Ему снова было пять лет, и над ним зависла рука отца, несущая боль.

– Теперь все ясно, – проговорил отец, – с чего это вам вдруг приспичило к дяде в гости поехать. Вы как вернулись, он уже на себя был не похож.

Итянь моргал, ожидая следующей оплеухи.

– Па… – начал было он, но осекся. Что бы он ни сказал, это лишь оправдание. Щека не болела, и Итяню хотелось, чтобы его снова ударили, хотелось выпустить боль внутреннюю во внешний мир, где он заслуживает наказания.

– Тебе мало было собственную жизнь испортить. Ты еще и жизнь брата сломал.