Картина Сархана (другая редакция)

— И ладно бы она была честной проституткой, но, когда эта бабка была никому не нужна, она делала вид, что бьется за искусство и презирает массовую культуру. А как только появился шанс, кинулась торговать лицом!

— У тебя тоже был шанс, — заметил Саймон. — Ты сама журналистов послала. Кстати, слишком уж грубо.

— Я лучше сдохну никем, чем буду перед камерой тем, кем не являюсь! — парировала Николь. — Надеюсь, ты тоже! И лучше отойди от меня подальше, если у тебя другая позиция.

— Я актер, я всегда тот, кем не являюсь.

— Ты нормальный актер, — нехотя сделала ему комплимент Николь, — ты всегда тот, кем должен быть.

— Ты смотрела мои спектакли? — удивился он.

— Так, некоторые. Да и те в записи. Пыталась понять, что ты за человек.

— То есть анализировала в надежде найти какую-нибудь подсказку для поиска Сархана? — уточнила Лиза.

— Да, — спокойно согласилась Николь. — Я, кстати, думаю, что, раз уж мы все собрались на похоронах, нам нужно поговорить.

— Все? — уточнила Лиза.

— Джонсон там. — Саймон повторил свой — теперь уже, без сомнения, фирменный — кивок. — Говорит с каким-то чиновником. По крайней мере, мне кажется, что он чиновник.

— О чем? — Лиза не стала поворачиваться, чтобы посмотреть.

— Не знаю.

— Спорим, он под шумок выбивает какой-нибудь контракт? — усмехнулась Николь.

— Миссис Парсли? — к ним подошел журналист, недавно бравший интервью у де Йонг.

— Вы ошиблись, — холодно ответил Саймон.

— Исчезни, урод, — фыркнула Николь.

Лиза почти не была с ней знакома, но сейчас отчетливо поняла, что девушка чрезмерно груба. А Саймон слишком уж артистичен.

— Почему вы пришли на похороны? — спросила Лиза.

— По той же причине, что и ты! — выстрелила Николь. — Чтобы даже тень подозрения на себя не бросить.

— Хм… Я просто по приглашению, — слишком уж явно соврал Саймон.

— Все-таки ты хреноватый актер, — заключила Николь. — Местами. Без обид.

Саймон только пожал плечами и вздохнул. Лиза могла поклясться, что этот незамысловатый жест проложил между ним и Николь какой-то мостик. Они как будто бы уловили что-то такое, что ей недоступно.

— Прощания не было или нас на него не позвали? Как вообще проходят похороны в иудейской традиции? — зачем-то спросила Лиза.

— Не знаю. — Николь покачала головой. — Может, ничего такого у евреев и нет. Хотя я не удивлюсь, если Парсли написал целую инструкцию «Как меня правильно хоронить» и запретил проводить прощание.

— Почему ты решила, что мэр стал бы этой инструкции следовать? — поинтересовался Саймон. — Думаешь, у них в семье такие хорошие отношения?

— Понятия не имею. В этой истории вообще все ненормально. И кстати, если прощания не было, то это очень символично. Ушел не прощаясь.

— Банальная метафора получилась, — глядя куда-то поверх головы Лизы, сказал Саймон. — Кажется, начинается.

Люди стали собираться в еще более плотную массу, началось движение у входа на кладбище. Лиза посмотрела на де Йонг. Та с плохо скрываемым разочарованием наблюдала за тем, как все внимание журналистов переключается на кладбищенские ворота.

— Ты видишь? — каким-то странным тоном спросил Саймон.

— Ого! — только и сказала Николь.

Лиза посмотрела в том же направлении. Похоронная процессия уже двинулась от кирпичного здания. Шесть человек несли гроб. Лиза присмотрелась. Что же там такого? И стоило процессии выйти из толпы и оказаться на открытом пространстве, как она все поняла. Гроб несли пять мужчин и одна женщина. Вдова, вероятно. Лиза не могла быть уверена, она видела ее сбоку, лицо женщины, одетой в почти идентичное Лизиному платье, скрывала точно такая же, как у нее самой, вуаль.

— Как-то это… — протянула Николь, покосившись на Лизу, — неправильно.

— Платье или то, что она сама…

— Все! Все неправильно!

— На этих похоронах с самого начала все было как-то… своеобразно, — со вздохом ответил Саймон. — Но это и вправду… жутко.

— Как ты думаешь, она его настолько любит, что наплевала на все правила и сама тащит гроб, или настолько ненавидит, что хочет лично уложить в могилу?

Лиза не отрывала взгляда от хрупкой фигуры вдовы под огромным по сравнению с ней, черным лакированным гробом. Боль буквально взорвалась в голове. Лиза зажмурилась.

— Пойдем? — неуверенно спросил Саймон.

— Нет, будем тут стоять. — Николь фыркнула и двинулась за процессией.

Лиза сделала шаг следом, и у нее тут же закружилась голова. Лиза покачнулась, Саймон аккуратно поддержал ее под локоть. Всего на секунду, но именно тогда, когда это было необходимо. Лиза посмотрела на него, но он смотрел вперед, будто бы не придав значения произошедшему.

— Где Миллер? — обернувшись, спросила вдруг Николь.

— Не знаю… — Саймон стал оглядываться. С высоты своего роста он мог смотреть поверх большинства голов.

Лизе наконец удалось собраться, хотя теперь у нее неприятно дрожали колени. Она глубоко дышала, неторопливо идя вперед.

— Да нет, не может быть, — возразила своим мыслям Николь.

— Тут нельзя быть уверенным. — Саймон, видимо, понимал, о чем она думает.

Лиза снова удивилась их способности общаться без слов. Будто им было лень говорить то, что можно передать мысленно.