Картина убийства

– Точно, – согласилась я. – Хотя не менее часто они просто стараются свести старые счеты, подставив кого-то.

– Тяжела ты, доля полицейского, – сказал инспектор. – И никогда не бываешь простой… Может быть, отправимся в паб?

– А я уже думала, что вы никогда не предложите, – сказала миледи.

– И пообщаемся с Орумом и Коудл?

– Вы меня расстроили, – разочарованно сказала хозяйка. – Уж коли мы туда придем, то пропустить по одной нам сам Бог велит…

– Я не могу пить на работе, миледи, – пояснил Сандерленд.

– Ну конечно, я это знаю. Но ведь мы с Фло не на работе… Фло, принеси пальто – день выдался тяжелым, и, все тщательно обдумав, я пришла к заключению, что нам срочно требуется взбодриться.

– Так точно, мэм, – небрежно отсалютовала я ей и отбыла в сторону вешалки в холле.

* * *

Как всегда, Аарон Орум сидел с кружкой сидра и газетой. И если б газета была не за четверг, то я затруднилась бы сказать, вставал ли он из-за стола с момента нашей первой встречи в понедельник. И, практически на том же месте, что и в понедельник – неприлично близко к мистеру Оруму, – располагалась энергичная журналистка из «Бристольских известий» мисс Дина Коудл.

Когда мы вошли, оба подняли на нас глаза. Казалось, что мистер Орум находится в некотором замешательстве, но мисс Коудл узнала нас всех. И пока джентльмен смотрел на нас с озадаченным и недовольным выражением на лице, в ее глазах на мгновение появилась наигранная радость.

– Леди Хардкасл, – воскликнула она, – как вы поживаете? Инспектор Сандерленд – какая честь для меня удостоиться лицезреть одного из лучших сотрудников Отдела криминальных расследований полиции Бристоля! А мне казалось, что ваш пост слишком высок, чтобы заниматься опросом свидетелей… И что у вас для этого существуют лакеи в мундирах.

– Здравствуйте, – кратко поздоровалась с ней миледи.

– Добрый день, мисс Коудл, – улыбнулся ей инспектор Сандерленд. – Значит ли это, что вы уже разговаривали с сержантом Добсоном?

– Нет, нет, инспектор. Сержант для нас – это слишком важная фигура. Мы удостоились беседы с констеблем Бампкином, правда, Аарон?

Мистер Орум улыбнулся и согласно кивнул.

– Его зовут Хэнкок, – поправил ее инспектор, – и он отличный молодой офицер. Надеюсь, что вы ответили на его вопросы откровенно, в полном объеме и… вежливо.

– Он наглый мужлан, – не сдержалась корреспондентка.

– А вы считаете попытки поймать убийцу наглостью? Убийцу, который уже совершил два убийства и может убить еще?

– Наглость – это допрос, который подобный тупица устраивает невинным гражданам, как будто они обычные преступники.

– Тогда я дико извиняюсь, но мне придется еще раз огорчить вас, – спокойно сообщил ей инспектор, – потому что я хочу лично услышать ваш рассказ о двух прошедших вечерах.

– Тогда и я дико извиняюсь, но буду вынуждена огорчить вас, инспектор. У меня неотложные дела. Увидимся здесь позже? – обратилась она к Оруму, и тон ее стал мягче.

– Конечно, – вновь улыбнулся тот. – Нам же больше некуда деться.

Женщина улыбнулась ему в ответ, после чего встала и прошла в общий бар. Мы услышали стук ее каблучков по плитке, когда она быстро прошла к лестнице, ведущей в ее комнату.

– А у меня никаких срочных дел нет, – сказал мистер Орум, – и я с удовольствием отвечу на ваши вопросы, инспектор… Сандерленд, не так ли?

– Да, сэр, именно так.

– Рад с вами познакомиться. Аарон Орум. Артист, изобретатель, бизнесмен, гедонист…

«И клоун», – закончила я про себя. По крайней мере, я надеялась, что не произнесла это вслух. Но внезапная улыбка леди Хардкасл заставила меня в этом усомниться.

– Прошу вас, присаживайтесь, – продолжил Орум. – Я ко всем обращаюсь.

– Благодарю вас, сэр. – Инспектор положил свой начищенный котелок на стол перед собой и достал из внутреннего кармана пиджака ручку и блокнот. – Вы присутствовали на каком-нибудь из просмотров?

– На обоих, – ответил Орум.

– Неужели на обоих?

– Это именно так, безо всяких «неужели». Во второй вечер я ожидал увидеть другую программу – и во многом это так и случилось, – но для меня было очень трогательно второй раз за неделю увидеть собственную фильму, показанную в честь бедняги Бэзила.

– Вашу фильму?

– Да, инспектор, мою. Уверен, что вы уже слышали эту историю. Кажется, она известна всем в окру́ге.

– Будьте снисходительны ко мне, сэр. Объясните, каким образом фильма, сделанная компанией мистера Читэма, стала вашей?

– Знаете, мне уже надоело это объяснять.

– Но, как я понимаю, для вас это очень важно, – заметил Сандерленд. – Мне казалось, что вы с радостью станете объяснять это всем, кто будет готов вас выслушать. Ведь вы подразумеваете наличие некоей кражи. И наверняка хотите получить компенсацию. Или вы ждете возмездия?

– Послушайте, – воскликнул Орум, привстав, – я с удовольствием проведу пару недель в кутузке за то, что заеду одному полицейскому по физиономии!

– А я бы посоветовал вам избежать тюремного приговора, заняв свое место и рассказав, о чем идет речь.

– И влипнуть еще глубже?

– Глубже, сэр?

– Но вы же сейчас сами практически открыто заявили, что я убил Бэзила и Юфимию.