Картины эксгибициониста

Приближался прибыльный рождественский период, поэтому и Track и Reprise[17] давили на группу, чтобы она закончила альбом и закрепила оглушительный успех «Are You Experienced?». 23 октября Час Чендлер зарезервировал Delane Lea Studios для группы, где она могла репетировать и подготовиться к записи в Olympic. Следующим вечером команда играла в лондонском «Марки» с The Nice на разогреве. Услышав джем Джими с клавишником–виртуозом The Nice Китом Эмерсоном, Чендлер решил подписать Эмерсона на одну из сессий звукозаписи — просто глянуть, что из этого получится. «Кит Эмерсон — это чувак, с которым Джими должен что–то сделать», — рассказывает Час Чендлер. Джими часто джемовал с The Nice, и у Кита здорово получалось взаимодействовать с Джими. Они действительно могли создать что–то вместе, но я был под дулом пистолета и должен закончить альбом, так что мы не могли тратить время.

Мы бороздили Англию, Уэльс и Шотландию вдоль и поперёк, добираясь до самой глуши, зарабатывая примерно тридцать фунтов за вечер. Фургон Коммер, за рулем которого сидел настоящий скаус[18], исправно возил нас до места назначения. Чрезмерно серьезный, Баз был в числе тех, кто зажёг петарды возле тента, закрывавшего сцену Виндзорского фестиваля. Наверно, у него всё–таки было чувство юмора.

Как–то вечером в компании с Дэйви мы слушали записи и обменивались идеями, и вдруг я увидел у него пластинки с ЛСД.

Я спросил:

— Если я положу эти бумажки под язык, как долго будет длиться эффект? А какие у них последствия?

— Если ты их примешь со знакомыми людьми, получишь приятные вибрации. Я помогу тебе пройти через трип.

У них не было никакого вкуса, я не мог представить, что такой маленький кусочек бумажки мог вызвать сильные галлюцинации. Мы глядели друг на друга, ожидая действия. Стало скучно, и поставил пластинку. А дальше…

… А далее, возможно, я почувствовал покалывание в шее. Дэйви засмеялся, а я растворился в его рту. Он был таким широким, что меня засосало целиком, и я изо всех сил пытался выбраться из него. Понятие скорости не существовало. Я глянул снова, и образ Дэйви стал прозрачным, лондонский закат просвечивал сквозь него. А затем…

— Я СЛЕПНУ!

— Это круууууто!

— СЛЕПОТА — КРУТО?

Я был равно как удивлён, так и озадачен тем, что моя сетчатка двигалась словно диафрагма фотоаппарата, но вновь обретённая способность могла внезапно исчезнуть или застрять — что тоже не радовало.

— Теперь мы готовы выйти на улицу, — сказал Дэйви.

Я не был готов; вещи вокруг так и норовили навалиться на меня, но я не хотел оставаться один в комнате. Когда мы вышли, уже смеркалось, меня сразил калейдоскоп размытых пятен самых разных цветов; таких ярких я никогда не видел. Красный был ещё краснее, жёлтый — ядовито жёлтым, всё перемешалось друг с другом. И хотя лазерное шоу пока не изобрели, оно в точности соответствовало тому, что я ощущал тогда. Люди выглядели уродливыми и странными. Так могло быть и на самом деле, но в этот раз они действительно были уродливыми и странными. Что они там делали, расхаживая как радиоуправляемые модели, частоты которых перемешались и перепутались?

— Глянь–ка вон туда.

Я повернулся в направлении, куда смотрел Дэйви и увидел морду огромного насекомого, приближавшегося ко мне.

— Ух ты! — я отпрыгнул с изумлением.

— Ты захватил средство против насекомых? — смеялся Дэйви.

Полная шиза! Мы видели одно и то же, хотя «насекомое» трансформировалось обратно в человека с очками. Мы шли, и Дэйви убеждал меня, что всё в порядке и нужно расслабиться и получать удовольствие. Я подчинился и стал играть с появлявшимися изображениями, как если бы я был палитрой всех известных цветов и текстур. Мы были на одной волне, наши сенсорные рецепторы настроились на один канал. Оказавшись в саду, мы увидели это одновременно. Цветы превратились в руки с шевелящимися пальцами, и чем ближе мы подходили, тем более манящими они становились. Дэйви наклонился, чтобы сорвать один цветок, и, найдя это затруднительным, неожиданно вскрикнул. Мы оба отпрыгнули назад.

— Ты это слышал? — спросил ошеломлённый Дэйви. — Цветок кричал на меня.

Я слышал это, потому что стоял рядом — меня оглушило, трясло, я был просто обдолбан.