Картвелеби. Книга вторая

– Привези нам богатую невесту. Не обязательно красивую. Нас вполне устроит миловидная девушка из хорошей семьи. Но поспеши! – Сосоевич попенял швило пальцем, и нервозность отца поразила его детей. – От этого теперь зависит наше будущее. Ну, очаруй её там, мундиром своим посвети! – На этом князь Циклаури стряхнул с сюртука сына пылинки. – Ты же это умеешь? Ну что я тебе, право слово, рассказываю!

– Как меню в ресторации выбираете!.. – почти не слушая, пробубнил капитан и, обойдя отца стороной, вышел вон из комнаты. – Осталось только посолить!

Константин вайкнул, развёл руками и своей неуклюжей походкой бросился за Давидом. В дверях он пересёкся с младшей дочерью, но продолжил свой путь, не обращая на неё внимания, и всё кричал что-то вслед её брату. Софико озадаченно нахмурила брови:

– Опять лекция про «богатую невесту»?..

Шалико глубокомысленно кивнул и, протянув сестре руку, пригласил внутрь. Несколько секунд младшие отпрыски переглядывались, от всего сердца жалея старшего, но не решались озвучить своих мыслей. Сколько они помнили Давида, он всегда слыл профаном в том, что касалось любви. Только Ламара могла сравниться с ним в этом вопросе, но и та, в конце концов, устроилась вполне неплохо и ещё пару дней назад покинула Ахалцих, уехав вместе с мужем к его родне. Но не слишком ли цинично со стороны их родителей считать, что таков долг старшего сына? Дзма давно избавился от романтических иллюзий, да и возраст к тому обязывал. И всё же…

– Шалико, – немного погодя позвала даико, оторвавшись от мрачных мыслей. – Как только проводим Давида, мне понадобится твоя помощь.

Она могла не продолжать: он и так понял, что речь наверняка пойдёт о Ваграме Артуровиче и об его издательстве. Эта мысль вызвала в его сердце едва ощутимую братскую ревность, но сестра так смотрела, что он так и не смог ей отказать.

– С чего бы вдруг ты собралась пойти туда? Ты что-то недоговариваешь?

– Ах, ну что я могу недоговаривать?! – воспротивилась Софико и постаралась не думать о редакторе «Кавказского мыслителя» больше приличествующего. – Сам посуди: ему, должно быть, досталось за ту статью. Неужели я не захочу извиниться перед ним и объяснить ситуацию?

В её рассуждениях сквозил здравый смысл, – как, впрочем, и всегда, – и даже Шалико в итоге сдался под таким напором. Давида провожали в путь всей семьей. Потчевали его напоследок вином и плеснули вслед воды, но, как только экипаж капитана скрылся за поворотом, из ворот Мцхеты выехал и другой фаэтон, ехавший прямиком в Ахалкалаки.

Софико не понимала, почему сердце так стучало, пока она поднималась в тот день на восьмой этаж издательства. Вернее, она легко списала участившийся сердечный ритм на физическую нагрузку, от которой уже успела отвыкнуть, но, чем ближе она подходила к заветной двери, тем сильнее её пробирало нетерпение. Но этого она уж точно не могла объяснить логикой!..

– Вы с Нино очень похожи, – сказал ей пару дней назад Шалико в доверительном разговоре тет-а-тет. – Но кое в чём всё же заметно отличаетесь.

– Например? – полушутя-полусерьёзно спросила сестра, желая отвлечь брата. Он только что вернулся из Сакартвело, но, судя по всему, так ничего и не добился: возлюбленная по-прежнему отталкивала его.

– Вы обе деятельные и живые, не можете сидеть, сложа руки, и нескольких минут, – улыбаясь, продолжал дзма. Софико и сама не сдержала улыбки, наблюдая за восторженным выражением его лица. – Но, если Нино не любит… весь мир теряет для неё краски.

– А для меня любовь не так важна, – легко подхватила княжна и пожала плечами. – Это приятное дополнение, но не более.

– Именно так, – смеясь, согласился Шалико. – Она рисует и танцует в десять раз лучше, когда влюблена. Ты можешь жить без всяких влюблённостей годами, но… не отказывайся от романтики, даико. Потерянного времени уже не вернёшь…