Картвелеби. Книга вторая

«Всегда одна и та же сцена! – думал про себя господин Арамянц, устраиваясь в своём экипаже. – Дайте ещё месяц, другой!.. Месяц превратится в год, а год – в пять, и я так и не получу своих денег. Знаем, проходили!..»

Кучер тронулся с места, пока его хозяин увлечённо разглядывал ахалкалакские улицы. Здесь жила большая часть его родни, но он, родом из Эриванской губернии, не чувствовал себя здесь своим. Но, быть может, и он ещё полюбит этот город? Ну, или хотя бы попытается?..

– Ваган! – позвал он кучера по-армянски, постучав в окно кареты. – Остановись. Я хочу зайти на рынок. Надо купить гостинцев, прежде чем идти в очередной дом!..

Да, его работа требовала сил, и на прогулки по городу оставалась слишком мало времени. Но случайные встречи на улице с родственниками – это же всё-таки святое!..

– Ерванд хопар! – воскликнул племянник Ваграм, который шёл ему навстречу вместе с сыном другого его брата, Левоном. – Эс инчек стех анум?73

От родственной встречи веяло теплом. Оба племянника похлопали дядю по спине, спросили про здоровье его жены Астхик и двух своих кузин, вышедших замуж в Тифлис. Хопар в свою очередь поинтересовался, как поживала дочь Левона. Сатеник, если он правильно её помнил, отличалась непоседливым нравом. Потом он спросил и про издательство Ваграма, которое, насколько он слышал, процветало.

– Пришлось его закрыть. Повлияли кое-какие обстоятельства, – отвечал племянник по-армянски. Говорить об этом Ваграму явно не хотелось. – Теперь я пишу статьи для «Ахалкалакского листа», но на жизнь не жалуюсь.

– Пишет статьи! – ворчливо покряхтел дядя. – Вы с Левоном всегда были идеалистами. Могли бы пойти по стопам отцов, заняться торговлей и ростовщичеством и зарабатывать настоящие деньги… а вместо этого «пишете статьи»!

– Я не пишу, – улыбаясь, перебил его Левон. – Мне больше нравится оперировать.

– Пах-пах-пах!.. – весело расхохотался Ерванд.

Разговор затягивался, и господа Арамянц отошли с дороги. В укромном местечке братья спросили дядю, что он забыл в Ахалкалаки, когда на данный момент обосновался с женой в Ахалцихе.

– Ходил в дом очередных должников. На этот раз грузины, князья Циклаури. Вы бы знали, какой нытик этот Константин Сосоевич!..

– Князья Циклаури? – Ваграм заметно изменился в лице. Его брат-медик звучно хмыкнул. – Совсем плохи у них дела?

– Плохи! – победоносно доложил хопар. – Я дал им месяц, иначе заберу всё, включая Мцхету. Я слышал, что когда-то она принадлежала армянскому купцу. Вот дом и вернётся к истокам!..

– И что, вы совсем не хотите дать им отсрочку, дядя?

– Вот ещё! Когда я кому-то давал отсрочку, Ваграм джан? А ещё у них были другие князья, Джавашвили… ну и высокомерными же они мне показались!

– У них это в крови, – глубокомысленно заметил служитель Гиппократа.

Ещё немного поговорив, племянники пожали Ерванду Вахеевичу руку и отпустили его восвояси. Ростовщическое дело не ждёт, что бы кто ни говорил!..

Двоюродные братья улыбались и махали родственнику вслед до тех пор, пока его карета не скрылась за поворотом, но, как только это случилось, улыбки моментально сошли с их лиц. Ваграм в немом ожидании посмотрел на Левона. Тот тяжело вздохнул и подмигнул брату.

***

Положение князей Циклаури оставляло желать лучшего. Ерванд Вахеевич безнадёжно испортил их праздник, и оставшуюся часть своих именин Софико провела за тем, что на пару с матерью и Джавашвили успокаивала отца. Тот лил крокодильи слёзы и, сокрушаясь, что сам довёл семью до этого дня, твердил, что в их крахе никто кроме него не виноват. Младшая дочь не соглашалась с этим и, посыпая голову пеплом, вспоминала, как сильно подвела родных, когда попала в тюрьму вместе с суфражистками. Дариа Давидовна напомнила всем о том, что пройдохи-Абалаевы запросили за Ламару огромное приданое, которое значительно ударило по их кошельку. Но, если дочери и способствовали их банкротству, решать эту проблему предстояло сыновьям. Ах, если бы господин Арамянц дал им отсрочку ещё хотя бы на пару недель!..

По совету Георгия Константин Сосоевич написал свату Денису Тимофеевичу в Петербург и попросил немного ускорить свадьбу их отпрысков, но наткнулся на решительный отказ. Не помогло даже вмешательство Давида, который очень старался смягчить деда своей невесты. Поленька, дескать, шила у портнихи подвенечное платье, стоившее целое состояние, что требовало огромных затрат и времени. Пойти под венец в менее роскошном наряде?.. Милые сваты не понимали, о чём просят! Как подобная безответственность могла сказаться на их имидже «меховых царей»?! Они и так назначили свадьбу через два месяца после помолвки, что вызвало определенный резонанс в обществе. Нет-нет, ни о каком переносе не шло и речи!..