Картвелеби. Книга вторая

Натали в это не верила. С тех пор, как её мать, происходившая из благородного, но обедневшего рода, вышла замуж за полномочного министра на десять лет старше и приехала в Рим, её никто не мог застать дома. Лишь в то время, пока прекрасная Мадонна, как её называли знакомые-итальянцы, носила в чреве своего первого и последнего ребёнка, ей приходилось ограничивать свои прихоти и реже выезжать. Тягостное уединение и прочие неудобства, связанные с беременностью, настолько ей опротивели, что даже под смертными пытками она бы отказалась рожать повторно. Имея жену настолько светскую, граф Алексей Демидов, конечно, огорчался, но на людях держался молодцом, и поэтому местное общество считало, будто их семья – едва ли не самая образцовая во всей Италии. Натали так не обольщалась. В отличие от отца, она давно оставила попытки достучаться до maman, а материнскую ласку и тепло уже давно получала от своей няни Короллы.

Тем не менее, мечты о своей собственной крепкой семье не оставляли юную графиню, а со временем только сильнее пустили в ней корни. Когда-нибудь она обязательно выйдет замуж и избежит ошибок, сделанных матерью!.. Неужели она могла стать столь же холодной и эгоистичной?

– Ну, не скучайте, мои любимые! – напоследок Мария Андреевна поцеловала дочь в лоб и довольно искренне обняла мужа. – Я принесу вам с приема пасхальные гостинцы!

Донна Королла, не слишком-то жаловавшая свою хозяйку, проворчала ей что-то в спину, но старый граф и его дочь не стали ругать её за это. Шаркая тапочками и придерживаясь за спину, пожилая матрона поднялась наверх, а Натали и её отец с трудом подавили улыбки.

– Ну что ж, душа моя, – тяжело вздохнул граф Демидов и поправил очки на широкой переносице. – Мы с тобой снова одни?

Натали любила отца больше жизни. Он был высокий и тучный и в свои пятьдесят два года весь облысел, но в этом мире не нашлось бы мужчины милее для неё. Он знал её, как облупленную, убаюкивал, пел колыбельные, разгонял своими большими руками кошмары… и, конечно же, догадался о причине её чрезмерного румянца.

– На приёме у венского посла, – начал papa, хитро посмеиваясь, и, приобняв её за плечи, усадил рядом с собой на диване. За окном до сих пор шумели зеваки, – ты так хорошо танцевала с молодым Циклаури. Я даже видел вас в саду. Он тебе… понравился, жизнь моя?

Ей не хотелось об этом говорить, но отец умел проникать в душу и вывернуть её наизнанку. Уже через несколько секунд Наталья не знала, как остановить себя.