Картвелеби. Книга вторая

В тот день стояла ужасная гроза, и крики роженицы раздавались по всему дому. Вокруг взволнованного отца толпились люди: отец, мать, куча родственников, но он их не замечал. Братья шутили, мол, со всеми такое случалось с непривычки. Их серьёзный и ответственный Левон только к тридцати годам сподобился жениться, и в первый раз становился отцом, когда у них самих подрастал уже второй ребенок. Дальше всё пойдет, как по маслу, твердили они. Но что, если не будет никакого «дальше»?

– Она не должна так кричать, если всё идет хорошо! – воскликнул счастливый папочка и поднялся со скамьи так порывисто, что чуть не выбил её у себя из-под ног. – Я знаю!

Высокий рост в такие минуты становился только помехой, но как оставаться спокойным, если чутьё – и не только врачебное, – не переставало шептать?

– Она рожает, Левон джан, – покачал головой дядя Ерванд и положил руку ему на плечо. – Ей подобает кричать, разве не так?

Он шумно выпустил ртом воздух, запустил руки в волосы и замельтешил по коридору. Мать и сёстры переглядывались: разве кто-нибудь видел их рассудительного служителя Гиппократа таким раньше?

Сатеник родилась крепкая и в первую минуту своей жизни закричала так громко, что у её отца, стоявшего за дверью, побежали мурашки. Он застыл, будто изваяние, и оглох, не слыша радостного смеха и поздравлений родных. Видя перед собой только белую дубовую дверь, он медленно её отворил и тотчас закрыл прямо перед носом у дяди Ерванда и его жены. То, что он увидел, предназначалось не для их глаз.

Было много крови. Анаит лежала, приоткрыв рот и прикрыв глаза, и шумно дышала. Пот струился с неё в три ручья, и от её изнеможённого вида у Левона сжалось сердце. Непутевая повитуха, которую он изо всех сил встряхнул за плечи, призналась, что ребенок появился вперёд ножками, а не головой, и что это сильно усложнило дело.

– Радуйтесь, что мне удалось не навредить девочке, – оправдывалась мерзавка, чем вызвала новую волну гнева в его душе. В порыве переживаний он не обратил внимания на пол ребенка. – В таких случаях мало кому это удаётся.

– Вон!.. – гаркнул он так разъярённо, что повитуха даже вздрогнула и, сгорбившись, тихо как мышь, выбежала прочь.

– Левон, – тихо позвала Анаит, повернув голову в его сторону. – Сирелис48!