Кащеево царство

       Дальше ехали в молчании. Городок, казавшийся таким маленьким с вершины холма, навис бревенчатым тыном, стоило новгородцам спуститься к реке. На сторожевых башенках показались одинокие лучники, над стёсанными верхушками стены поднимались жидкие дымки от костров. Студёный ветер донёс до русичей короткие возгласы югорских воев.

       - Замельтешили, - хмуро сообщил Савелий.

       Справа оперилась снегом мяндачная чащоба[58], слева выжженным городищем тянулась бугристая низина конурника. Олени медленно тащились вверх по склону холма, по колена увязая в снегу.

       - А ты, батюшка, ещё приступом брать собирался, - проворчал вдруг Ядрей. - Вишь, снег-то какой! Олени - и те едва ползут.

       Священник ничего не ответил.

       Наконец, они добрались до ворот и остановились в ожидании. Со стен на них уставились безбородые вои в меховых шапках, с луками в руках.

       - Ну что, отворять-то будете? - помедлив, зычно вопросил Ядрей.

       Загремел засов, створы медленно открылись. Югорцы на стенах натянули луки, направили их на русичей. Те медленно въехали внутрь, озираясь и невольно втягивая головы в плечи. Один лишь воевода, подбоченясь, с показной лихостью поглядывал на чудинов.

       От ворот прямиком вглубь города вела узкая неровная улица, вдоль которой торчали высокие деревянные идолы. Серебряных блюд на лицах истуканов не было - как видно, жители успели снять их, чтобы не будоражить алчность пришельцев. Низкие, полуврытые в землю бревенчатые дома со скошенными крышами смотрели на русичей крохотными окошками, затянутыми бычьими пузырями. За ними возвышались самъяхи на сваях, трепыхали ленточками священные ели и столбы с колёсами наверху. Поперёк улицы и по сторонам от ворот выстроились ратники в костяных доспехах, с пальмами наперевес. Со стен в новгородцев целились лучники.

       Навстречу русичам выступил вой в собачьей шапке, поверх которой красовался медвежий череп. Он что-то произнёс, указывая на небо и поднося руку к сердцу, затем повернулся боком и, заскочив в свои нарты, сделал приглашающий жест. Ратники за его спиной раздвинулись, давая дорогу. Бородач, правивший боярскими санями, тронул оленя. Вслед за ним двинулось охранение. Так они и ехали: впереди вой с медвежьим черепом, за ним - новгородцы на санях и нартах, а последними - два десятка югорских ратников с тесаками на длинных рукоятях. Отец Иванко беспрерывно шептал молитвы и крестился украдкой, его товарищи с любопытством разглядывали домишки и изваяния божков, а Ядрей, держа ладонь в варежке на рукояти меча, ехал с таким видом, словно был хозяином этого города. Они миновали одну улочку, вывернули на другую, проехали и её, и оказались на площади, заставленной по окружности огромными идолами. По площади бродило несколько человек в драных малицах, больше никого там не было.

       Ратник пересёк площадь и приблизился к воротам, за которыми возвышалась крыша обширной избы. "Княжий терем", - понял Савелий. Ворота распахнулись, русичи проехали во двор. Там их встретила цепочка воев с копьями наперевес, выстроившихся полукругом, чтобы новгородцы не могли прошмыгнуть в сторону. Провожатый обернулся, что-то сказал русичам, показывая на избу.

       - Должно, приехали, - промолвил Ядрей. - Спрыгивай, ребята.

       Он сам первым слез с саней и зашагал вслед за ратником к низкой двери. Охранявшие двор вои разомкнулись, пропуская воеводу, затем снова сомкнулись, отрезав его от спутников.

       - Это что ж творится-то? - заголосил отец Иванко. - Никак нехристи разделить нас хотят?

       Воевода резко обернулся, бросился обратно к своим, но упёрся в выставленное острие копья. Русичи сбились в кучу, схватились за мечи. Назревала схватка, но тут дверь открылась, и раздался чей-то повелительный голос. Югорцы опустили копья. Ядрей обернулся. Перед ним стоял человек средних лет с морщинистым лицом и зачесанными назад русыми волосами. Одет он был весьма непритязательно, только разноцветный пояс с железными и серебряными побрякушками выделялся своим богатством в сравнении с поясами других югорцев. Очевидно, это и был князь. Он что-то сказал своим, и те кончиками копий подтолкнули к избе Савелия. Вынырнувший рядом с князьком пожилой человек в обтёрханном полушубке сказал по-славянски:

       - Все нельзя. Пустить только главные.

       Ядрей посмотрел на него, подумал и кивнул.

       - Ладно. Возьму Савку и попа. - Он обернулся к ратникам. - А вы ждите здесь. Со двора ни шагу.

       Русоволосый утопал в дом, воевода, толмач и провожатый последовали за ним. Затем в избу вступили Савелий и отец Иванко.