Кащеевы байки. Сказки о снах, смерти и прочих состояниях ума

Кащей удовлетворенно потер руки, ликвидировал площадку с травой и упруго заскользил сквозь нечто. Геннадий Петрович был прав – надо решать проблему кардинально, то есть идти с просьбой к Гермесу Трисмегисту. Эти студиозусы со своей наукой уже почти приблизились к тому состоянию, когда они, толком ничего не зная о реальности, уже могут сделать нечто веселое и с последствиями. Как всегда – мощности есть, а комплексного понимания нет. К примеру, откуда им знать, что все две дыры и одно отверстие в пространстве-времени получились не потому, что они создали гениальный прибор и перегрузили почти половину питерской энергосети. Кащей узнал во время контакта с гостем, а скорее, даже почувствовал, что их разноцветный товарищ, любитель «Койл», за три дня и три ночи до запуска слушал очень необычную композицию в специфическом состоянии, а потом случайно порезался об острый край прибора в нужном подвале под нужным сочетанием звезд. От этого, а еще от миллиона совпадений появилась исчезающая вероятность, затем напитанная огнем воли студентов-экспериментаторов. И вот, они чуть не померли. Хотя… Кащей вдруг осознал, что, несмотря на все панические неудобства от любопытных студентов, он все равно будет носиться по границе миров и вытаскивать их из неприятностей. Они несут в себе зерно нового мира, причем для всех сразу. Может быть, не сейчас, потом, спустя годы, эти люди сделают нечто принципиально новое – то, чего еще не было в мире. И тогда реальность изменится, заскрипит Великое Колесо и продвинется еще на шажок к заветной цели для всех живых, мертвых и промежуточных состояний ума… Впрочем, пока об этом рано.

Отныне ему надо быстрее двигаться, а для этого нужны сандалии Гермеса. Придется ехать к старому пройдохе, пить амфорами вино и говорить о подобиях.

Кащей вздохнул и ускорился, ввинчиваясь на виражах в фиолетово-лиловую структуру нечто.

Закулисье № 1

Кот Баюн поднатужился, встал на задние лапы и молвил человечьим голосом:

– Царица, этого пора выводить. Он на границе сна и яви.

Кащеева жена ухватила за рукав сидящего на полатях посреди избушки человека, обернулась соколом и махнула железным крылом в сторону печной трубы.

– Нам туда.

Человек озадаченно посмотрел на нее:

– А через дверь никак? – и расхохотался своему небывалому остроумию так неудержимо, что исчез. Реальность сна схлопнулась, избушка пропала. Кот Баюн и Кащеева жена оказались на покрытой пожухлой травой пустоши Подмостков.

– Никак, – отрезала Кащеева жена, по привычке прочищая под крылом. – Хоть какое-то развлечение Царице, а то все через дверь да через дверь. Сам ведь избушку без окон в сон поместил. Какой с меня спрос?

– Проснулся, – констатировал Кот Баюн. – Но не отоспал свое. Через пять минут снова уснет, и лови его потом по всему Закулисью. Эх, Царица, при такой работе валерьянка полагается за вредность!..

– Выполола всю, – сообщила Кащеева жена. – С валерьянкой я тебя, Проводник, самого ищу за всеми кулисами. Тебе ведь после первой с каждым участником выпить надо. А посетители потом просыпаются и массово идут к психоаналитикам с вопросом, какого Лешего им снится пьющий валерьянку из рюмки кот. И мне, между прочим, за вредность никто не наливает.

Кот Баюн тихо вздохнул в усы и с мечтательной грустью подумал о небольшом тайничке, куда они с Серым волком как-то вечером потихоньку пересадили несколько нужных пахучих кустиков. Тайничок был, только очень уж маленький. А Кот Баюн – Проводник, но никак не садовод. Теперь жди, когда рассаду можно будет сделать, до того – ни-ни, все на трезвую голову, иначе закончится, а вдруг рассада не взойдет? Работа у него, что и говорить, ответственная. Собачья работа, а не кошачья. Только первые столетия справляешься без допинга. Попробуй, помотайся на миллионы сновидений, отправь актеров, которые мнят себя режиссерами, на сцену, подыграй им и сохрани здравый ум и трезвую память. Пройдет время, и ум с памятью станут вовсе лишними. Никто, кроме начальства, их не требует, а начальство не низший состав – представления не имеет о реальности.

Кащеева жена поманила Кота Баюна рукой и нырнула за ближайшую клубящуюся кулису. Кот Баюн воровато огляделся по сторонам, вынул откуда-то из густой шерсти на пузе крошечный пузырек и рюмку, открутил крышечку, плеснул, глотнул. Зажмурил раскосые желтые глаза, помотал головой, закрутил крышечку и постоял секунду. Потом дыхнул в сторону, понюхал воздух, вздохнул, открыл глаза и бросился за Кащеевой женой.

…

– Ядрена мать, Царица, почему ж так темно-то, елки?

– У сновидца спроси. Ну-ка стой! А ну дыхни!..

…

Вокруг простирался синий лес. Голубая тайга. Семнадцатилетний парень в очках стоял посреди этого леса и наблюдал за Злодеем, спускающимся на вертолете. У Злодея в руках был острый клинок, что отчетливо давало понять – именно он Злодей, а не кто-то там еще. Невдалеке парил Ангел, но почему-то крылья его были размыты, отчего он походил на облако. Парень рисовал их на альбомных листах. Картинки выходили детскими, но большего от него не требовали.