Кастрюлька с неприятностями

Конечно, полицейские Барсы, которым досталось расследование, нисколько бы не возражали, если бы это оказалось самоубийством. Но такой вариант никак не вписывался в реальность. И дело было не только в том, что отсутствовала прощальная записка. В конце концов, половина самоубийц не оставляют записок типа: «В моей смерти прошу винить тех-то…» У Джулии Макмердок было полно денег на официальных счетах, были известны два или три ее любовника, на конец ноября она заказала для себя место на рейсовом дирижабле до Лютеции. Все, видевшие ее накануне днем, вечером и вплоть до глубокой ночи, утверждали, что она была здорова, благополучна и более чем весела. Конечно, можно было бы предположить, что уже под утро она получила звонок на коммуникатор (а где запись?) или срочное письмо магическим вестником (а где соответствующие магические возмущения среды?), и известие ее расстроило до полного нежелания жить. Но вот как-то недостоверно выглядело такое предположение, а ее психологический профиль, прямой, как римская дорога, начисто отрицал возможность самоубийства.

Несчастный случай? Нет, разумеется, смерть от цианистого калия возле бассейна в собственном саду счастливым случаем тоже не назовешь, но в возможность нечаянного отравления я в данном случае не поверила бы, даже если бы мне запись с камеры показали.

Следовательно, убийство.

Латинский язык во многих сферах человеческой деятельности был основой основ – для медиков, юристов, химиков, музыкантов. Только маги пользовались для заклинаний высоким эльфийском. Но латынь подсказывала нам правильный вопрос – cui prodest? Кому выгодно? Кому мешала Джулия Макмердок, баронесса и авантюристка, до такой степени, чтобы ее убить? Или другая сторона вопроса – кому она перестала быть нужной и стала опасной?

Дэн притащил из Барсы кучу скопированных документов: то, что было найдено в доме баронессы, в ее компьютере и коммуникаторе; информация, имевшаяся в ее полицейском досье; записи опросов соседей, слуг, любовников и знакомых. Мы вывалили на пол всю эту кашу бумаг и электронных носителей (я хихикнула, невольно вспомнив утреннее происшествие и кучу фарфора с вареньем), сели вокруг на ковер и все вместе начали сортировать.

Примерно к часу ночи стало ясно, что к чтению документов мы сегодня не приступим.

– Знаете что, – сказала я, потирая спину. – Предлагаю прерваться. Мы разложили материал по более или менее тематическим…

– Грудам, – подсказала Майя. – Кучам, кипам, стогам, горам.

– Благодарю вас. – Я церемонно кивнула. – И завтра на свежую голову начнем копать, каждый в своей…

– Грядке! – продолжала резвиться Майя. – Куртине, клумбе!

– Вот именно!

И вопрос был решен.

25 ноября 2183 года

Сон, горячий душ и плотный завтрак творят чудеса. Если дополнить этот список классным утренним сексом, то я даже была готова на какое-то время признать, что можно было бы жить и без магии. Хотя, конечно, с ней много проще.

Джек отправился открывать дверь первому пришедшему, а я стояла в дверях гостиной, смотрела на кучи (а также горы, кипы и груды) следственных материалов и пыталась понять: как же меня занесло в эту историю? Как получилось, что я, домашняя девочка, воспитанница монастыря, сидела на полу собственной гостиной в компании двух следователей, королевского мага, владельца ресторана, кондитера и привидения и занималась чтением и анализом следственных документов по делу об убийстве?

Я задала этот вопрос вошедшим в дверь Вальдруну и мэтру Корстону.

– А ты бы хотела, чтобы всего этого не было? – вопросом на вопрос ответил Джек.

Подумав, я призналась:

– Пожалуй, нет. Не было ничего, от чего я бы могла отшатнуться с отвращением или страхом. Баронессу мне не жалко ни разу. Того орка, как его… Ханкрай! Мы его почти не знали, поэтому переживать трудно. Единственный человек, о котором я сожалею, – мистрис Робертс, но больше-то никто серьезно не пострадал? Фред полностью выздоровел…

– Пока больше никто не пострадал. Пока, – многозначительно повторил мэтр. – У меня есть предположения, куда должна привести эта дорожка. И если не ошибаюсь, эта история может закончиться очень и очень плохо.

– То есть?

– Думаю, есть серьезная вероятность, что все мелкие события, на которые вы обратили внимание, должны со временем слиться в большую и весьма дурно пахнущую реку. Если позволите, я расскажу подробности через день-два, когда все точно выясню.