Ката - дочь конунга

Следующие пару часов они, уединившись, обсуждали, как жить дальше. Ката подробно рассказала Маше о ведении хозяйства, о ее полномочиях, и о том, как не пустить все на самотек.

— Этому девочек с детства учат, — произнесла она, — а тебе придется сейчас, всему и сразу научиться.

— Экспресс-курс, — пробормотала Маша.

— И еще, — Ката заглянула Маше в глаза, — сейчас боярин одинок, но ненадолго. Негоже молодому мужчине жить одному, дом без хозяйки не должен стоять, поэтому пройдет полгода, закончится траур по усопшей, и будут знатные отцы посылать боярину предложения, сватая своих дочек. Смотри, Маша, не решишься, придет в дом молодая боярыня, неизвестно, как все повернется.

— О чем ты говоришь?! — Маша всплеснула руками, — да он даже не смотрит на меня!

— А ты сделай, чтобы смотрел! — Ката была удивительно серьезна и настойчива, — он любил тебя, возможно, и сейчас любит, только надо ему напомнить об этом!

Время делало свое дело, шло хоть и медленно, но неуклонно. Втянувшись в ежедневный круговорот дел, Маша выполняла роль хозяйки дома. Она по-прежнему жила в своей светлице, отказываясь перебираться в покои попросторней, с удовольствием принимала у себя детей, которые, поняв, что она не собирается занимать место их матери, нашли в ней единомышленницу и хорошего собеседника. Маша с удивлением узнала, что средние дети боярина, как и многие сыновья знатных новгородцев, посещают школу, которая располагалась в пристрое Софийского собора. Мальчишки жаловались на сложности обучения, на злых монахов, которые чуть что, сразу хватались за розги, и на недостаток свободного времени. Ратибор, тоже часто навещавший Машу, только усмехался. Он через все это прошел, и понимал, что умение читать и писать важно не меньше умения обращаться с оружием и любимым конем. Кроме этого, Маша с удивлением заметила, что Ратибор начал привечать Богдана. Она все чаще видела их вдвоем, и было заметно, что оба с удовольствием общаются. Мальчик в полном восторге рассказывал о том, куда брал его с собой Ратибор и хвастался подарками — новенькой кольчугой, сделанной на заказ и горстью свистулек, которые однажды приглянулись ребенку, а Ратибор это видел и запомнил. Маша думала, что Ратибор после смерти матери, утрату которой он так и не смог пережить, вдруг осознал, что мальчик тоже потерял мать, которую даже не помнит, а он, отец, все это время отталкивал его. Может это, а может что-то другое, но эти двое сблизились, и близость шла на пользу обоим.

Главной печалью всего большого дома было то, что боярин Светозар игнорировал тот факт, что у него есть дочь. Малышка росла не по дням, а по часам, и была необыкновенной красавицей. Крестили ее с именем Анна, в память о давшей жизнь, но в доме все больше звали Забавой, как и хотела покойная боярыня. Няньки хвалили девчушку за отменное здоровье, кормилица — за хороший аппетит, а все остальные — за миролюбивый нрав. Маша часто заходила поиграть с ребенком, и каждый раз интересовалась, был ли боярин. Слуги огорченно мотали головами.

Светозар вообще устранился от семьи, целыми днями, а то и неделями пропадая на службе. Маша видела его очень редко, традиция совместных завтраков и ужинов канула в лету. Когда боярин ночевал дома, то ужинал у себя, предпочитая одиночество. Иногда к нему присоединялся Ратибор, но о чем они разговаривали, молодой человек, конечно, не распространялся.

Прошло почти полгода, весна в этом году буйствовала зеленью новой листвы и травы, ветрами и теплыми днями. Отдыхая от каждодневных забот, Маша вышла в сад, попросив слуг расставить под цветущими яблонями несколько кресел и постелить толстый ковер, на котором под присмотром двух нянек шустро ползала Забава. В какой-то момент Маша почти задремала, прикрыв глаза, когда вдруг почувствовала присутствие рядом, и вздрогнула, увидев Светозара. Она вскочила с кресла, запутавшись в длинном подоле, и стояла, чувствуя себя дурой, не зная, что ей делать.

— Сегодня в дом гости прибудут, — глухим голосом сообщил Светозар, — боярин Доброжир с боярыней. Нужно принять по чести.

От волнения пересохло в горле, Маша закивала, давая понять, что она его услышала. Светозар хотел еще что-то сказать, но, видимо передумал, повернулся и пошел.

Не стоило большого труда выяснить, зачем заявятся гости. У боярина Доброжира с супругой была дочь на выданье, слуги меж собой конечно это обсуждали. Оставив Забаву с няньками в саду, Маша направилась прямиком на кухню. Кухарка Еля, с которой у Маши наладились отношения давно, покачала головой.

— Одни не управимся, — предупредила она, — надо помощников звать.