Катакомба

– Потому что ты помогаешь мне, вот почему. Ты умеешь насылать кошмары, страдания, но не только. Ты умеешь насылать всё, что чувствуешь и испытываешь сам. Сейчас ты испытываешь растерянность, удивление тем, что сказал Скиталец – но никак не торжество или не желание скрыть то, что тебя вычислили. И я поняла, Шакс, почему ты насылал кошмары и страдания. Ты испытывал их сам, с самого начала, и ты хотел, чтобы кто-то научился тебя понимать. Со временем тебя научились понимать, и ты научился насылать другие ощущения. Ты не можешь помогать Дагону.

– Я бы предпочёл думать, что это я. Потому что если это Анна, Мелькор, Астр, Жак или Брабатус – то есть тот, кого мы встретим через несколько мгновений у Чёрного Ромба – то тогда это значит одно. Предательство одного из тех, кого я считал другом. Кого я защищал. И я виновен, что не вычислил. Не казнил его или её раньше. Я палач, я должен был.

– Дагон – Древний. Я кое-что читала о Древних, кое-что знаю. Древние ещё изощрённее, чем демоны в своих коварствах. Дагон сделал всё, чтобы ни ты, ни кто-то другой не смог вычислить его раба.

– Он был среди нас всё это время. Он или она. Он изучал все наши планы. Он передавал Дагону всё. Он подстроил то, что ты сейчас здесь. И что ты можешь умереть. Если бы я мог сам довести всё до конца – я бы не пустил тебя сюда. Ты бы осталась жива.

– Я пока ещё не умираю. И не планирую в ближайшие лет восемьдесят пять, – поправила я.

За этим разговором мы совсем забыли о наших преследователях. Вспомнили о них, когда поняли, что установилась кромешная тишина.

– Ты слышишь? – вздрогнула я. – Лярвы исчезли.

– Мы пришли. Ты чувствуешь ветер? Смрадное дыхание грязных вод? – спросил Шакс.

Я почувствовала дуновение. По коже лица прошёлся небольшой ветерок. В нос ударил запах гнили, застоя.

– Да, ветер оттуда, – я собралась идти по направлению.

Шакс остановил меня за плечо:

– Когда я ударю по Дагону – я вложу в удар всю энергию. Это будет означать, что меня не станет.

– Не говори об этом, Шакс. И не вкладывай всю энергию. У меня есть сабля, у меня есть Книга Запретного Злого Знания. Возможно, получится вызвать Скитальца.

– Я должен. Если я вложу не всю энергию – Дагон убьёт тебя прежде чем ты его увидишь. Я шёл сюда только для этого. Чтобы сделать всё, чтобы помочь тебе прогнать его.

– Мы обсуждали это много раз, – вздохнула я. – Пойдём, сделаем дело. И так как я командир нашей небольшой команды – я приказываю тебе не допускать лишней жертвенности.

Я не знала, могла ли я приказывать могущественному злому духу и палачу, но Шакс ничего не ответил. И я восприняла его молчание как знак согласия. Я предчувствовала, что до рассвета осталось совсем чуть-чуть. Каждая минута на счету. Тогда, перед чертогами Дагона, я впервые подумала о том, как мы отсюда будем возвращаться.

Нога в ногу мы прошли вперёд, и обнаружили там отсветы призрачного тусклого пламени.

Из Тёмного Лабиринта мы вступили в выложенные ровным камнем коридоры, а из них попали к большому подземному озеру, освещённому светильниками на стенах. Создавалось впечатление, что эти светильники горели здесь вечность. Они напоминали плафоны восточных фонариков из тонкой материи, а в них горел огонь. Возможно, это была такая форма фосфоресцирующих грибов – я не приглядывалась.

Озеро было на вид спокойным, кристально-чистым. Однако вода при ближнем рассмотрении была не прозрачной, а мутно-зелёной, заросшей непонятными водорослями. Озеро отделяло нас от "островка" у противоположной стены, на котором виднелся алтарь в форме чёрного ромба. Это был антрацит или оникс, то есть абсолютно чёрный гладкий камень. Даже издали я увидела, как там было что-то выгравировано.

Здесь было тихо и спокойно. Но эта тишь обманчива. Это было понятно. Шакс подтвердил:

– Под водой Глубокие. Много. Иди или плыви к Чёрному Ромбу. Глубоких беру на себя.

Я заколебалась, потому что растерялась. Каждый миг, проведённый в Усадьбе Лесное Сердце и в Катакомбе под нею, я не знала, что ждать дальше. Из-за этого я искала поддержки и подсказок. Но сейчас искать поддержки и подсказок не у кого. Шакс делает что может для меня – он и так фактически спас мне жизнь, доведя сюда. И готовится умереть, раствориться в небытии, отплатить своей жизнью, сущностью, душой за все злодеяния, которые совершал – хотя отплатил уже сполна. Ведь это благодаря ему Милена до сих пор не попала во власть Дагона, хоть зловещий Древний и звал её.

– Почему ты стоишь, Смельчак? – Шакс рявкнул – как пролаял. Но его отрывистый громкий голос уже не казался мне грубым окриком, как вначале. Я привыкла. Я поняла палача.

– Здесь не видно врагов. Глубокие – не в счёт, и лярвы тоже. Это мелочь. Где Дагон? Где предатель?

На мгновение меня постигло очень неприятная, гадливая, подлая, паскудная догадка.

Что Шакс – предатель.

Но я тут же устыдилась своих мыслей. Я верила ему.

Кому я ещё верила? Кто – предатель?

Анна? Своевольная, сумасшедшая пиратка. Пожалуй, да, она могла быть в сговоре с Дагоном. Устроила этот спекталь с демоном-жуком, и сейчас явится сюда, начнёт качать свои права.