Катарсис

— Да? Я не знал. В первой части колонны? — он с опаской посмотрел себе под ноги, словно ожидая, что дорога под ним сейчас взорвется.

— Смотри-не смотри… Те тоже на дорогу смотрели. Я вот — так просто молюсь каждый вечер. Каждый день — как последний.

— Вечерами — только молиться. В лагере чувствуешь себя чуть ли не хуже, чем на дороге, — сказал первый солдат и плюнул.

— Точно. Я уже выйти по нужде не решаюсь: несколько товарищей по палатке вот так вышли и не вернулись. Теперь копаем отхожее место прямо встык с палаткой.

— Воняет только…

— Лучше нюхать дерьмо, чем смешаться с дерьмом, — философски закончил беседу второй солдат.

Райли услышанное не удивило. Она была в курсе происходившего. Поскольку ей приходилось присутствовать на всех встречах Алексиона с командованием НПС, она знала о потерях, которые несла армия.

За два последних дня они потеряли еще 150 НПС и игроков, что снизило численность армии до 950 человек. Не все геймеры из состава этих 150 были убиты, некоторые просто перестали возвращаться в игру, измотанные постоянными засадами и тьмой. Реализм игры был таков, что некоторые оказались совершенно не готовы к психологической войне, развязанной Джейсоном.

Те из игроков, что продолжали путь, испытывали смешанные чувства. Злость и восхищение боролись за место в их сердцах. Джейсон начал партизанскую войну и вел ее успешно. Похоже, захват Лакса не был такой уж случайностью. Пока что Алексион не мог ничего противопоставить атакам противника. Лес был слишком густ, чтобы эффективно преследовать врага или использовать численное преимущество. Армия на дороге превратилась в легкую, практически беззащитную цель.

Наблюдая за поведением НПС и игроков, Райли начала замечать и те изменения, которые происходили в ней самой. Поначалу они были незаметны, но со временем становились все более очевидными. Несмотря на всю свою злость, она вдруг стала спокойнее, в каком-то смысле холоднее. Оскорбления и угрозы Алекса ее больше не задевали. Появились вопросы к себе самой.

Почему она не рассказала родителям? Как она могла поддержать Алекса в этой школьной истории? И что теперь?

«Все из-за твоей слабости и трусости», — язвительно отвечала она сама себе.

Мысли ее все время возвращались к Джейсону. Этот персонаж ее завораживал. Иногда она думала, что это тот самый Джейсон, которого она знала. Что она могла бы сказать ему при встрече? Подходящих слов не находилось. Да и какие слова могли бы исправить то, что она сделала?