Катастрофа

Вскоре Пуаро получил подтверждение, что Мейбл Палмер, медицинская сестра по образованию, состоит членом Ларкской сестринской общины, откуда она действительно была послана к Темплтонам.

- Пока все в порядке, - сказал Пуаро. - А вот и мисс Палмер возвращается.

Как раз в это время принесли заключение. Мисс Палмер и я с волнением ожидали, что скажет Пуаро, прочитав его.

- Мышьяк? - еле слышно спросила мисс Палмер.

- Нет, - ответил Пуаро, сворачивая бумагу. Мы были страшно удивлены.

- Мышьяка в супе не было, - продолжал Пуаро. - Но зато обнаружено изрядное количество сурьмы. Дело настолько серьезно, что мы должны немедленно выехать в Хартфордшир. Может быть, еще успеем.

Было решено, что Пуаро приедет к Темплтонам как частный детектив, чтобы расспросить миссис Темплтон об одном из ее бывших слуг (имя слуги ему подсказала мисс Палмер), который подозревается в хищении драгоценностей.

Когда мы прибыли в Элмстед (так называлось поместье Темплтонов), уже смеркалось. Чтобы не было лишних вопросов, мы позволили мисс Палмер уйти вперед и к дому подошли минут на двадцать позже.

Нас встретила миссис Темплтон, высокая темноволосая женщина. Движения у нее были какими-то резкими, а глаза она старательно отводила. Я заметил, как она вздрогнула, когда Пуаро назвал свою профессию, и с какой готовностью отвечала на все его вопросы. А когда Пуаро - явно с умыслом - рассказал ей об одном деле, в котором жена пыталась отравить мужа, миссис Темплтон едва смогла скрыть свое смятение. Неожиданно она ушла, выдавив из себя извинение.

Какое-то время мы были одни. Затем в гостиную вошел кряжистый господин с квадратными плечами и с маленькими рыжими усиками. На его носу водружалось пенсне.

- Доктор Тревес, - представился он. - Миссис Темплтон попросила меня извиниться перед вами за ее неожиданный уход. Она плохо себя чувствует. Нервы. Очень переживает за мужа. Я уложил ее в постель и дал снотворное. Она просила вас с нами отобедать. Мы так много о вас слышали, мосье Пуаро. А вот и Мики!

В комнату неуклюжей походкой вошел молодой человек. У него было круглое лицо, а вздернутые брови придавали ему несколько глуповатый вид. Молодой человек неловко поздоровался с нами за руку, и мы сразу поняли, что это странноватый сынок Темплтонов.

Вскоре нас пригласили к столу. Все сели. Доктор Тревес вышел из комнаты, чтобы принести вина, и вдруг лицо молодого человека совершенно изменилось, став вполне осмысленным. Он наклонился к Пуаро.

- Вы приехали сюда из-за отца, - сказал он. - Я знаю. Я много чего знаю, хотя никто об этом не подозревает. Мать будет только рада, если отец умрет. Тогда она сможет выйти замуж за доктора Тревеса. Она не моя родная мать. Я ее не люблю. Она плохая, она хочет, чтобы отец умер.

Мы были просто ошеломлены и не знали, что ответить. К счастью, в этот момент вернулся доктор Тревес, и все приступили к еде. Разговор за столом как-то не клеился.

Обед подходил к концу, как вдруг Пуаро откинулся на спинку стула и застонал. Лицо его перекосило от боли.

- Боже мой! - закричал доктор. - Что с вами?

- Ничего страшного, - ответил Пуаро. - Небольшой спазм.. У меня иногда это бывает. Возраст. Нет, нет, доктор, не беспокойтесь. Сейчас пройдет. Позвольте мне где-нибудь прилечь.

Нас проводили наверх. Пуаро, не раздеваясь, завалился на постель, тяжело дыша.

Я решительно ничего не понимал, но потом все-таки сообразил, что Пуаро специально разыграл этот спектакль, чтобы мы остались наедине.

Как только провожатые ушли, он вскочил на ноги.

- Быстрее, Гастингс, быстрее открывайте окно. Стена покрыта плющом, так что есть шанс выбраться. Быстрее, пока они ничего не заподозрили.

- Спускаться вниз? По плющу?!

- Да, и как можно скорее. Вы видели, что он вытворял за столом?

- Кто? Доктор?

- Нет, этот малый. С хлебным мякишем. Помните, что рассказывала про Клода Даррела его приятельница? У него привычка за столом скатывать в шарик хлебный мякиш и собирать им крошки. Гастингс, мы попали в ловушку, этот малохольный юнец - не кто иной, как наш заклятый враг Номер Четыре. Так что скорее открывайте окно.

Я не стал спорить. В подобных обстоятельствах разумнее всего молча подчиниться. Стараясь не шуметь, мы спустились на землю и во всю прыть помчались на станцию. Нам повезло: мы успели на последний поезд, отходивший в двадцать тридцать четыре, и около полуночи прибыли в Лондон.

- Опять ловушка! - с горечью произнес Пуаро. - Сколько же людей задействовано в этом спектакле? Я подозреваю, что все почтенное семейство - на службе у Большой Четверки. Неужели они хотели просто заманить нас? Или тут более тонкая игра? Или же они хотели выиграть время, чтобы держать меня на крючке, пока я занимаюсь расследованием. А что они собирались делать дальше?

Он задумался.

У двери нашей квартиры Пуаро остановил меня.

- Минуточку, Гастингс. Позвольте мне все проверить. Я войду первым.

Он вошел и, схватив старую резиновую калошу, нажал на выключатель - я невольно расхохотался. Потом он прошелся по комнате пружинистой кошачьей походкой, готовый к любой неожиданности. Я смиренно стоял на пороге.