Катастрофы под водой

В автономном плавании в Средиземном море находились по два месяца, - вспоминает командир турбинной группы, капитан 3 ранга запаса Валерий Тарасов. - Однажды я нашел в трюме болт, поднес к радиометру и ахнул - сотни тысяч распадов. И это после того, как мы в течение двух лет драили лодку и все трюма!..

Впоследствии большинство членов экипажа ушли в запас по болезни. Капитан 2 ранга Ножин, член экипажа ПЛ «К-11» в те «аварийные» времена, уже долгое время нетрудоспособен. Сейчас он инвалид II группы, и у него периодически меняют кровь. Есть медицинские справки о наличии у него лучевой болезни, но чиновники от ВМФ не могут причислить его к ликвидаторам. К сожалению, не один Ножин в таком положении. Мне часто звонят и пишут сослуживцы тех лет, их близкие. Просят оказать помощь в получении документов, подтверждающих участие в ядерных авариях.

Редакция «Известий» обратилась к начальнику главного техуправления ВМФ, заместителю Главнокомандующего вице-адмиралу В. Топилину. Его ответ прост: «Да, согласно приказу министра обороны Павла Грачева, на нас возложена обязанность подтвердить участие лиц в аварии и выдавать соответствующие документы».

Но вот конкретно капитану 2 ранга Ножину ответили по меньшей мере неубедительно: «В момент аварии этих людей на лодке не было».

Действительно, в момент аварии на подлодке была только дежурно-вахтенная служба, да рабочие по перезарядке. Но если следовать такой логике, то ликвидаторами на Чернобыле являются только те, кто взорвался вместе с реактором...

Предтеча Чернобыля- Чажма

Атомная подводная лодка «К-431» второй флотилии Тихоокеанского флота стояла у плавпричала судоремонтного завода в бухте Чажма. Проводилась операция перезарядки реактора, в ходе которой отработанное ядерное топливо меняли на новое. Над реакторным отсеком уже были вырезаны легкий и прочный корпуса и установлен технологический домик из легких сплавов.

Перегрузку выполняли офицеры береговой технической базы (БТБ), профессионалы высшего класса, выполнившие уже не одну такую операцию. 9 августа 1985 года работы, связанные с операцией N 1 на реакторе левого борта, были закончены без замечаний.

Однако на правом борту при проведении гидравлических испытаний потекла прокладка крышки реактора. О появлении такой неисправности следовало доложить в техническое управление флота. Но была пятница, и специалисты, свыкшиеся с мыслью о том, что они все знают и умеют, решили устранить неисправность в субботу. Почему? Дескать, в субботу на заводе спокойнее, на соседней лодке не идут ремонтные работы, а по бухте не ходят буксиры и нет никакой суеты.

Чтобы сменить потекшую прокладку, требовалось снять крышку реактора береговым краном. Потом, заменив прокладку на реакторе, крышку поставить снова, затянуть болты и провести гидравлические испытания. Операция, бесспорно, не слишком длительная, но требующая предельной собранности и аккуратности. Ведь через крышку реактора проходят приводы всех стержней поглотителей и компенсирующих решеток - органов, поглощающих запас реактивности реактора. Приводы, о которых я говорю, это прямые стальные стержни, идущие от органов поглощения к электродвигателям.

Зазор между втулкой и стержнем - приводом очень мал, и случись малейший крен подводной лодки, вместе с крышкой может подняться и компенсирующая решетка. А это приведет к неконтролируемому спуску реактора.

Среди 10 специалистов, участвовавших в операции, не было ни одного, который бы не знал о существовании опасности. И каждый наверняка помнил, что именно такая авария имела место в 1965 году на подводной лодке «К-11». Увы...

Многотонную крышку реактора взрыв отбросил на несколько сотен метров, а находившихся в реакторном отсеке людей разорвало на куски и разбросало по акватории бухты. Несколько дней всплывали потом изувеченные человеческие останки. Приборы при замерах зашкаливали, и установить мощность дозы излучения во время взрыва удалось по золотому кольцу, снятому с руки одной из жертв. Исследование показало, что в момент взрыва излучение достигло 90 тысяч рентген в час.

В то время четвертой флотилией, атомных подводных лодок командовал контр-адмирал В.М. Храмцов, назначенный с Северного флота. Спустя двенадцать лет мы встретились с ним в научно-лечебном центре Комитета ветеранов подразделений особого риска. Вот что он рассказал по случаю аварии на «К-431», как непосредственный участник борьбы за живучесть:

«10 августа 1985 года я вместе с командным составом Тихоокеанского флота находился на борту самолета. Возвращались из Москвы, где были на приеме у Главнокомандующего ВМФ. Приземлились во Владивостоке около 15.00. К самолету подбежал дежурный офицер и доложил, что командующего 4-й флотилией приглашают к телефону. Я понял - что-то произошло, сердце защемило. Подошел к телефону. Оперативный дежурный флотилии докладывает:

- В Чажме - тепловой взрыв реактора.