Кавказские новеллы

Хаби, уже влезший на окно, услышал позади какого-то малыша, тот просил помочь ему. Хаби втянул его на подоконник и собирался прыгнуть, но малыш опять сказал: – Дай, я прыгну первым!

Малыш прыгнул и, сражённый на лету пулей, упал на землю мёртвым. Хаби уже летел следом, пуля, как лезвие, рассекла левый бок, он побежал, придерживая живот рукой, сквозь которую хлестала кровь.

Сейчас он весело спешил, вероятно, на свидание. Студент политеха, носится в стареньком автомобиле по городу с друзьями и подружками, но откуда бы мы ни позвонили с Лидой, он тут же является на наш зов. Никогда не скажешь, по его весёлости, что он был в лагере смерти.

И лишь однажды выдал, что в его памяти неизменно – тот малыш, его голос он слышит: Дай, прыгну первым! – и прыгает, всякий раз получив ту пулю, которая должна была сразить его, Хаби…

У каждого чудом выжившего есть свой мучительный миф несостоявшейся смерти.

Светящийся крест

Через два года снова возникло событие, связанное с детьми из моего города, когда я, неожиданно для себя, попала в бывшую усадьбу поэта Федора Тютчева в Мураново, по Ярославской дороге в Подмосковье.

Накануне вечером что-то внезапно оторвало меня от компьютера, и я понеслась в церковь по моей улице Лермонтовской в Клязьме, в тот поздний час, когда уже никого там быть не могло.

Дежурившая служительница принялась рассказывать мне об иконах в старой, очень уютной деревянной церкви, потом мы молчали, что-то меня не отпускало, пока неожиданно для себя я не сказала, что родом из Беслана.

Она всплеснула руками – завтра будет освящение в Мураново детского парка, заложенного в память о погибших детях Беслана!

Рано утром мы выехали электричкой, и она привела меня через лес в деревню близ Мураново. Само место было освящённым, и дело не только в храме и часовне, а в многочисленных источниках вокруг. Они били из-под земли до того момента, пока при генсеке Хрущёве не стали поить этой водой скот.

Тогда в одночасье, ключи, все как один, ушли под землю. Но едва начали восстанавливать храмы, и потянулись отовсюду люди, источники забили вновь и с такой силой, что молодой священник Феофан едва успевал делать каптажи.

Местные священники окормляют по соседству космические войска, солдаты помогают им во всем: копают, строят, служат звонарями.

В тот раз, когда они стали снимать опалубку с памятной стелы, на которой намеревались написать имена погибших бесланских ребятишек, все восемь участников вдруг увидели, как на сером бетоне стелы… светился православный крест!

Об этом мне рассказали они, когда я развешивала воздушные шары по периметру крошечного парка.

Прихожанин на небольшом склоне высаживал цветник жёлтыми цветами с теплой надписью, обращённой к душам ушедших малышей.

Солдаты заканчивали все приготовления к приему гостей, на улице был накрыты стол с самоваром, булочками, сладостями.

За мной пришёл маленький солдат и препроводил через небольшое поле в домашнюю церковь внутри имения поэта, где в трапезной были накрыты поминальные столы.

В Мураново теперь было своё откровение, связанное с бесланскими детьми – тот крест, что светился на стеле. И продолжалось то свечение не менее сорока минут, как утверждали наблюдавшие.

Уходя, я увидела в новом парке белого гипсового ангела, одиноко сидевшего на черной кованой скамейке. Он сидел в задумчивости, сложив свои маленькие крылья и подперев голову руками.

Я отсняла его камерой мобильного телефона, чтобы он был со мной.

Сон Ирины

И снова вокруг воздушные шары, исключительно белые, по всему небу – по количеству ушедших в теракте, в первую годовщину в Беслане, когда, стоя во дворе первой школы рядом с одной из матерей, Ириной, я узнала о судьбе её сына Давида.

Свой сон она увидела еще до своего замужества: в ослепительных лучах солнца столь же ослепительный образ женщины – всё сверкало и переливалось так, что не давало увидеть её лицо. Женщина божественного сияния плавно прошла мимо и ушла вдаль.

А за нею летело множество белых голубей…

Тогда Ирина рассказала о сне будущей свекрови, и та послала её поставить в храме свечи, был день великомученицы Варвары. Вскоре девушка приняла крещение.

Ещё прежде все гадалки, к которым так любят обращаться у нас, предсказывали ей одно и то же – троих детей, двоих сыновей и дочь.

Но третьим у Ирины снова родился мальчик. И все обратили внимание на то, что он был абсолютной копией старшего брата – два человека разного возраста абсолютно одной и той же внешности… Это и был младший сын Давид, попавший в спортзал во время теракта.

Отец мальчика за два месяца до трагедии тоже увидел во сне, что в его автомобиле почему-то сидит сосед, который говорит ему, что умер его младший сын.

Он даже во сне не поверил!

К новому 2004 учебному году Ирина перевела из первой школы двоих сыновей в школу № 2. Давида она хотела перевести в школу № 4, но не успела.