Казачий крест

– Ох, и наглый он стал, братцы, – продолжил всё тот же голос. – Думает, ежели с лукавым связался, так ему и можно всё.

– Ну ты и дурак, – презрительно протянул Матвей. – Это где ж видано, чтобы слуги лукавого на вороте крест носили?

– А ты, значит, носишь? – тут же послышался вопрос.

– Ты и вправду дурак. В воскресенье у батюшки благословение получал, да крестом себя осенял. Иль ты уже и в церкву не ходишь? – повернулся Матвей к заводиле. – Тогда это ты у лукавого в прислужниках, а не я.

– Погодь, Николка. И вправду ерунда какая-то получается. Я ж его сам в церкви видел, – рассудительно протянул один из подростков. – Рядом стояли. И у иконы Богородицы он молился, и свечку ставил. Как так-то? Выходит, брехню про него бают.

– Ну, хоть один из вас головой думает, а не тем, что в штанах болтается, – хмыкнул Матвей, не меняя позы.

– Ты это не очень тут, – с угрозой буркнул заводила, растерявшись.

– А то что? Драться полезешь? Так тебе ж хуже. Старшины сразу поймут, кто к кому полез.

– Чего это?

– Так вас вон сколько, а я один. Да и не интересно мне с вами рядиться. У меня и своих забот хватает.

– Это каких же?

– Станки задумал делать. А вот как правильно будет, пока не придумал, – пожал Матвей плечами.

– Станки? Сам? Брешешь! – удивлённо ахнув, отрезал заводила. – Для того заводы имеются.

– Ты, Николка, и вправду дурак. Я вон телегу сам новую сделал, у которой разворот в два раза меньше, чем у обычной.

– Так то телега, а то станки, – не сдавался казачок.

– Видел я те станки на ярмарке. Ничего там сложного нет. Просто продумать всё надо, чтобы материал даром не изводить.

– Ты ещё раз меня дураком назовёшь, так я тебе точно плетень поправлю, – вдруг пригрозил Николка.

– Ну, попробуй, – усмехнулся парень. – Но не обессудь, коль в своём плетне зубов не досчитаешься.

– Да ты, пёсий сын, и вправду страха не знаешь, – вызверился казачок и неожиданно бросился вперёд, пытаясь ударить Матвея ногой в бок.

Понимая, что находится в невыгодном положении, парень толкнулся от дерева плечами и быстро откатился на пару шагов в сторону, чтобы разорвать дистанцию. Промахнувшийся Николка пнул ни в чём неповинное дерево и, зашипев от боли, запрыгал на одной ноге. Толкнувшись с плеч, Матвей одним движением оказался на ногах и, развернувшись к парням, спросил, сжимая кулаки:

– Ну, кто ещё попробовать хочет?

– Чего встали? Бей его! – выкрикнул Николка, страдальчески морщась.

– За что бить-то? – уточнил всё тот же рассудительный паренёк.

Имён их Матвей, естественно, не знал, так что вынужден был запоминать хоть какие-то особые приметы. Этот умник слегка щурился, явно страдая близорукостью.

– А тебе не всё одно, за что? – выкрутился заводила. – Иль не казак?

– Казак, – решительно кивнул умник.

– А казаку всё равно, за что врага бить.

– Это с какой же пьяной радости я тебе вдруг врагом стал? – удивился Матвей. – У меня с тобой никакой замятни не было. Иль я забыл чего?

– Роду человечьему ты враг, – вдруг высказался заводила.

– Потому что в церкву хожу или потому что ты баб наслушался?

– Каких ещё баб? – тут же оживились остальные.

– Ну, девок, – отмахнулся Матвей. – Всё одно бабьи бредни. Небось, Лизавета тебе всякого про меня напела.

– А ей-то зачем? – фальшиво удивился Николка.

– А затем, что сговор про меж родов наших был. Да только после той истории порушить его пришлось. Вот она и бесится. Лжу всяческую на меня возводит. Чтобы вроде как она тут и вовсе ни при чём и отказалась только потому, что я не божьим соизволением выжил, а происком лукавого. А ума-то нет, чтобы понять, что я в церкву всегда хожу, да и батюшка наш в хату к нам что ни день захаживал попервости.

– А ведь верно. Ты, Николка, который раз у их хаты трёшься, – тут же отреагировал умник.

– Да замолчь ты, – резко огрызнулся заводила. – Всё одно, быть тебе битым, чёртов прислужник.

– Ну, так начинай, – развёл Матвей руками. – Посмотрим, так ли ты кулаками шустёр, как языком.

Подростки дружно рассмеялись, а заводила, покраснев, словно помидор, зарычав, ринулся в атаку. Нырнув под его широкий, размашистый удар, Матвей шагнул в сторону и тут же хлестнул его в нижний свод рёбер справа. Проскочив мимо, Николка кое-как удержался на ногах и тут же со стоном сложился пополам. Удар по печени – штука тяжёлая и не просто так считается в боксе нокаутирующим ударом.

* * *

Караван с железом вернулся спустя три дня после той короткой стычки. Обнявшись с отцом, Матвей первым делом сунул нос под брезентовый полог, пытаясь рассмотреть, что именно привёз кузнец. Заметив его интерес, Григорий усмехнулся в усы и, хлопнув парня по плечу, негромко велел:

– Баню топи. А чего там, я тебе и так расскажу.

– Сплавы оружейные есть, бать? – не удержался парень.

– Пять пудов закупил. Теперь можем и сами стволы катать, – понимающе кивнул мастер. – Ты станки свои нарисовал? – задал он не менее насущный вопрос.

– И не только, – усмехнулся Матвей в ответ.

– Чего ещё задумал? – насторожился мастер.

– Не только задумал, но и сделал, – не удержавшись, похвастался парень.

– Показывай.