Казаки. История «вольных людей» от Запорожской Сечи до коммунистической России

Оренбургский губернатор был офицером регулярной русской армии, который был только что назначен на свой пост и не успел усвоить опыт ведения боевых действий в степи. Он недооценил противостоявшую ему силу под командованием такой курьезной личности, как «лже-Петр III», и отдал гневный приказ небольшим гарнизонам двух ближайших передовых приграничных крепостей незамедлительно выдвигаться навстречу бунтовщикам. В результате нескольких молниеносных маневров, на которые были способны лишь казаки, Пугачев поочередно разгромил сначала первый, а затем второй высланный против него отряд. Солдат, которые решили добровольно присоединиться к его армии, тепло приняли в ряды восставших. Остальных, в том числе и почти всех офицеров, безжалостно истребили. (Если вспомнить, что приграничные войска Екатерины II состояли из солдат-поселенцев, а также преступников, которые служили, отбывая допущенные провинности, ни в коей мере не удивительным становится тот факт, что многие дисциплинированные новобранцы были отобраны восставшими из отбывающих заключение в тюрьмах и дезертиров из императорской армии.)

Оренбург, богатый город и важный центр, через который проходили караванные пути из Средней Азии, стал следующим объектом атаки, несмотря на то что являлся хорошо защищенной крепостью с мощным земляным валом. Лишь отвага гарнизона соседней крепости, действия которого в обороне задержали продвижение казаков на время, достаточное для того, чтобы к губернатору в Оренбурге подошли подкрепления, спасли столицу Оренбургской губернии России от яростного штурма армии Пугачева.

После череды постоянных успехов своего вождя его армия превратилась в грозную силу, которую уже невозможно было рассеять одним стремительным ударом. Помимо яицких казаков, составлявших костяк его армии, под командование Пугачева собралось значительное количество башкирских племен и несколько отрядов «буздякских» татар, лишь недавно высланных в эти районы из Крыма по распоряжению Екатерины II. Под его знамена встали 11 тыс. калмыков, перед этим истребивших поставленных управлять ими русских чиновников. Среди восставших был даже отряд знатных поляков со своими слугами, которые использовались Пугачевым как военные советники. Эти люди горели желанием любым способом отомстить Екатерине II за то зло, что она причинила их стране.

Вдруг оказалось, что Пугачев стал безраздельным хозяином, слово которого было законом на территории, географические размеры которой соответствуют современной Центральной Европе[107]. На всех этих обширных, но малонаселенных областях его натиску сумели противостоять лишь гарнизоны некоторых хорошо укрепленных городов. Если бы казаки догадались дождаться, пока голод и страх заставят эти отдельные крепости сдаться, результаты могли бы быть совсем другими[108]. Но для того, чтобы поддерживать своих сторонников, жаждущих наживы, в постоянной готовности идти вперед, было решено вместо этого приступить к осаде Оренбурга. На глазах оренбургского гарнизона казачий вождь проводил смотры своих войск и церемонии своего гротескного двора; тем самым он стремился любым имевшимся способом поразить воображение как своих ненадежных соратников, так и осажденного противника, продемонстрировать им свою значимость и власть.

К тому времени личность Пугачева полностью растворилась в царе Петре III. Возможно, введенный в заблуждение некоторыми необычными доктринами, проповедовавшими переселение сущностей, он убедил сам себя в том, что его претензии являются настоящей правдой. Раскольники из его окружения убедили Пугачева играть роль, свойственную царям. Одетый в великолепные одежды, Пугачев отпускал грехи и раздавал благословения среди своих неграмотных подданных, и этот маскарад приводил их в состояние священного трепета. (Подобные сцены описываются в блестящем произведении Пушкина «Капитанская дочка», основанном на глубоком историческом анализе, проведенном автором.)

На знаменах Пугачева золотыми буквами были сделаны надписи «Redivivus et ultor» («Воскресший и мстящий»). Вокруг этого человека выполняли свои обязанности настоящие и мнимые титулованные вельможи. Во время приема пищи ему прислуживали в качестве лакеев настоящие родовитые польские дворяне. Царские тосты, провозглашавшиеся «за будущую победу народного дела», сопровождались звуками труб и ударов в барабаны. В правительстве его необычных владений заседал совет министров, которые имели титулы бояр. Этот орган выполнял его распоряжения и издавал «царские указы» с соблюдением «надлежащей формы». Был создан «рыцарский орден», который за проявленную отвагу присваивал помпезные титулы казакам, крестьянам и калмыкам. Пугачев даже выпускал монеты грубой чеканки с надписью «Петр III, император всея Руси».