Казаки на персидском фронте (1915–1918)

Барина из интереса слушают. Красно говорит. А доверяют своему. Белянчикову доверяли, что бы он ни сказал. И Белянчиков знал про эту внутреннюю сильную связь с солдатом. Когда наступила бурная пора на фронте после октябрьских дней, Иван Савельевич бросил политику. Он знал уже, что настроение масс изменилось. Что остановить их не может ничто. Что проснулась стихия – сильнее долга, слова убеждения, воли человеческой. С большей страстью стал работать Белянчиков для больного и раненного солдата.

– А что, Иван Савельевич, не надоело ли Вам за рулем сидеть?

– Нет, Алексей Григорьевич, не надоело.

– Вы бы взяли работу поответственнее… Ну, заведование мастерскими, гаражом, что ли?!

– Нет, Алексей Григорьевич, чего уж там, пускай другие заведуют.

– Да мне Довжиков все жалуется: помощников у него нет. Вы бы взялись.

– Да что Вы? Это он так. Ведь у него дело идет хорошо!

Заведующий автомобильной колонной Земского союза инженер А.Д. Довжиков поставил свое дело прекрасно. Автомобили в порядке. Мастерские в ходу. Запасных частей сколько угодно.

– И чего это Белянчиков все за рулем сидит? Я ему Хамаданский гараж предлагаю. Отказывается. Вот чудак!

Отказывался постоянно и упорно. Почему? Знаю, – ответственности не боялся. С делом справился бы. Шофер получал очень небольшое вознаграждение. Должности, которые ему предлагались, оплачивались значительно выше. В чем же дело? Не знаю точно, не пришлось узнать, но думаю: любил жизнь, природу и свободу Иван Савельевич больше всего. Что ему власть и почет, деньги и внешнее благополучие. Вместо серого пыльного города, – вечное движение, смена красок и людей. Больше видеть будет душ человеческих.

Зорко надо следить, сидя за рулем, – иногда сотни верст непрерывной ровной дороги, – и Иван Савельевич мыслит, грезит наедине с собой.

Иначе откуда же эти философские мысли, эта тонкая духовная культура и внутреннее благородство у рабочего, слесаря и шофера? Откуда это огромное духовное богатство, переросшее уже запросы обыкновенных культурных людей? Наши запросы. Мои, ваши…

* * *

Петербургский рабочий, слесарь, в двадцать лет от роду является одним из виднейших работников революционной организации и вожаком рабочих масс. Его друзья по партии – партийная аристократия – видели в нем выдающегося сознательного рабочего и будущего руководителя широкого рабочего движения и революции.

Он имел счастье познать любовь высоко благородной, интересной и красивой женщины и стать ее мужем. Одной из самых интеллигентных и интересных женщин тогдашней России. Ясно, судьба баловала его.

Он изучал Маркса, Бакунина, Плеханова, Михайловского, увлекался вопросами материалистического понимания истории, диалектической философии, роли личности в истории, аграрными, программными разногласиями, тактическими и организационными.

Он был воплощением организованной материи и энергии, провозвестником грядущей революции. Но он не захлебнулся водой этих разностей – мудрых вопросов, почестей, массы занятий, личного счастья. Он продолжал учиться. Тюрьма дала ему время, а следовательно, и возможность. Изучая экономику и политику, он, естественно, столкнулся с идеалистическими теориями, философией, с вопросами религии. Его уже стали интересовать религиозные концепции, категории Добра и Зла, философия древних и в особенности философия Востока.

Литературу и древнее искусство он знает великолепно, поэзию русскую и переводную иностранную отлично, и во всем этом – и в искусстве, и поэзии, и литературе его мало интересует форма изложения, стих, орнамент или рисунок… Он смотрит глубже – в сокровенный смысл стиха, картины или образа. Он видит то, что доступно нам лишь после внимательного изучения и размышлений.

От материалистического он переходит к кристаллам идеалистического, и это идеалистическое воплощает в жизни. От нереального, видимого он обращается к реальному невидимому, вечному. Это вечное, говорит он, живет внутри нас. Его нужно ощутить и познать.

Малое он легко отделяет от большого. В малом он уступчив и мягок, в большом тверд и непреклонен.

Он религиозен, он мистик. Бог – это правда, мудрость, любовь. Сиянным светом, щедрой рукой он расточает вокруг себя и правду, и мудрость, и любовь. Действенным словом и самым делом.

Он живет весь в мире высших идей и тончайших ощущений.

* * *

За двадцать лет до революции он страстно мечтал о ней и боролся в первых рядах. Когда она наступила, он загорелся старыми идеями, но вскоре почувствовал, что перерос их. Идеи революции – реальны. Социализм – религия материи, а не духа. Социализм лишь средство для достижения идеалов совершенствования духа человеческого. Как грандиозную идею, воплощаемую в жизнь, принял Белянчиков и коммунизм. Принял, как средство к исканиям святой цели. Но практический коммунизм – прозаичен. Он же – поэт, который славословит уже только Дух, воплощенный в Мудрости, Правде и Любви…

Глава тринадцатая В ТЕГЕРАНЕ