Каждая сыгранная нота

Карина меняет тактику. Встает за стулом Ричарда, обхватывает его руками за торс и начинает быстро надавливать кулаками на мягкие ткани под грудиной, между ребрами. Снова и снова. Маковец не двигается с места. Ричард старается, действительно старается ей помочь, но у него нет сил хоть как-то откашляться. В голове начинает шуметь. Грейс и вся столовая расплываются перед глазами. Карина зовет его по имени, и он знает, что она здесь, у него за спиной, бьет по нему все сильнее и сильнее, но ее голос доносится словно издалека.

Может, так все и закончится. Наверное, это и есть его «дальше».

Глава 16

Карина снимает крышечку с пластикового порта МИК-КЕЙ, плотно прилегающего к коже Ричарда в паре дюймов выше пупка, вставляет туда небольшую трубочку и начинает надавливать на поршень 50-миллилитрового шприца. За следующие полчаса она введет в общей сложности 500 кубических сантиметров смеси «Ликвид голд» непосредственно в желудок бывшего мужа, это его пятая, и последняя, «трапеза» на сегодня. Они смотрят повтор «Друзей» по телевизору, ожидая, пока опустеет шприц.

Минувшие три недели были всецело посвящены трубкам. После того как Ричард чуть не задохнулся в Рождественский сочельник, Карина отвезла его в клинику, специализирующуюся на БАС. Наблюдающие Ричарда невролог, пульмонолог, рентгенолог, специалист по нарушениям речи и гастроэнтеролог выслушали их и произвели оценку его способности дышать и глотать. Было сделано два важных открытия, принято два эпохальных решения, и оба предполагают задействование трубок. Выражаясь пафосно, мать всех решений, которая предполагает использование матери всех трубок, все еще ожидает вердикта.

Сперва больной прошел видеофлюороскопическое исследование акта глотания. Он выпил раствор бария, который глотал, отплевываясь. Затем принял барий, подмешанный в яблочный сок. Ему потребовалось несколько раз сглотнуть, чтобы избавиться от ощущения чего-то налипшего на стенки глотки. Потом сильно закашлялся, когда попытался проглотить крошечный кусочек посыпанного барием печенья. Рентгенолог и специалист по нарушениям речи изучили запись рентгенограммы и постановили, что способность пациента глотать эффективно и безопасно за последние три месяца значительно снизилась. Да ладно!

Мышцы языка и нёба еще больше атрофировались, сделавшись слабыми и ленивыми. Опаснее всего то, что во время глотания надгортанник слишком медленно перекрывает вход в гортань, а значит, еда может попасть в трахею и легкие, что, скорее всего, и произошло с маковцем в сочельник. Хотя жидкие молочные коктейли, в отличие от макового рулета, не застрянут в дыхательном горле, они могут залиться в дыхательные пути и просочиться в легкие, вследствие чего разовьется аспирационная пневмония. Теперь все, что попадает к Ричарду в рот, легко может его убить.

Не готовый еще уступить смерти, он уступает питательному зонду. Ричарда прооперировали на следующий день после того, как Грейс уехала в университет. Это была довольно простая и рутинная для хирурга двадцатиминутная процедура. Доктор Флетчер ввел эндоскоп Ричарду через рот, продвинул его дальше по пищеводу к желудку. Затем вставил в него тоненькую трубочку, которую вывел через маленький надрез в стенке брюшной полости.

Карина ждет добрых десять минут, пока первые 250 кубических сантиметров не усядутся у больного в желудке, прежде чем вводить оставшиеся. Если поспешить, он насыщается слишком быстро, его тошнит, открывается рвота. Поднимаясь по пищеводу, «Ликвид голд» имеет мерзкий, едкий ореховый привкус. От одного только воспоминания о нем Ричарда передергивает. Эту дрянь не предполагается пробовать на вкус. К счастью, Карина никогда не торопится.

Когда серия «Друзей» заканчивается, а последний шприц с питательной смесью пустеет, Карина растворяет в воде вечерние лекарства и вводит их тем же самым способом — через шприц. Вода дарит ощущение прохлады и свежести и странным образом, даже не касаясь губ, утоляет жажду. Затем Карина еще два раза прогоняет по трубке воду, закрывает порт для питания прикрепленной к нему крышечкой и опускает задранную рубашку Ричарда. Готово. Закончила с ужином, рюмочкой перед сном, кормлением, или как там это еще называется. В его желудке сейчас пятьсот калорий, растворенных в полулитре жидкости. Нельзя сказать, что он голоден, но и сытым Ричард себя не ощущает. Хотя обслуживание было безупречным, само блюдо он бы оценил на одну звезду на «Йелп».

Ричард помнит, как, едва начав ездить в турне, каждый вечер заказывал себе в номер стейк. Наверное, вечер на восьмой-девятый его стало подташнивать об одной только мысли об очередном стейке. Наелся. Заказал пиццу и потом еще много месяцев к стейкам даже не притрагивался. Сейчас у него в меню только одна позиция — «Ликвид голд», его единственное блюдо уже двадцать три дня подряд, и это только начало. Чего бы он сейчас не отдал за слабо прожаренный стейк «Нью-Йорк» сухой выдержки!