Каждое объятие (ЛП)

После того, как он ушёл, я остался смотреть на закрытую дверь. Его запах ещё цеплялся за мою кожу. Я пытался рационализировать поведение моего капитана.

Будет лишним говорить, что мне это не удалось.

Комментарий к Часть 2. Второй раз

П/а: Ребята, я думаю, что я объективирую Джима.

Либо он полуголый (или, хм, совершенно голый), или потный, или покрыт грязью, или, вы знаете, другие порно вещи, в каждом из моих фиков! *грозит кулаком Кирку*. Почему он такой горячий? Он выглядит слишком хорошо, а затем воображение… просто… дичает! Ну ладно, я надеюсь, что не так много возражений против такого обращения с этим удивительным, умным храбрым парнем? ;)

П/п: о, автор неподражаема в своих примечаниях))

========== Часть 3. Третий раз ==========

В третий раз я был в транспортерной, ожидая возвращения капитана из опасного и рискованного первого контакта с ранее неизвестным видом. Они не были мирным обществом, и Федерация попросила Энтерпрайз, как и другое судно Кеплер V, следить за ситуацией и пытаться избежать эскалации насилия. Однако мы не смогли предотвратить нападение, и я организовал быструю миссию спасения наших людей, всё ещё находящихся на планете.

Нам очень повезло, что все остальные уже были доставлены на борт, и Джим был последним человеком. Очевидно, он ждал, чтобы гарантировать безопасность каждого члена команды, прежде чем думать о себе.

Главный инженер не был на своём посту и, по сути, там не было никого: мы понесли серьёзные повреждения двигателя и мне удалось убедить мистера Скотта, что самым логичным решением будет забрать своих людей вниз, в машинное отделение и позволить мне взять командование его постом, так как я легко мог сделать несколько простых операций и телепортировать Джима в безопасное место.

Так что сейчас в комнате никого не было, но для меня, и, с надеждой на то (я бы никогда не признался в этом никому, но всё же почувствовал её в самой глубине души: я молчал, не смея надеяться), что Джим скоро прибудет.

При условии, что он был ещё жив, конечно.

Я смог запеленговать его сигнал, но с трудом сопротивлялся желанию вызвать мостик и попросить Нийоту проверить его жизненные показатели, зная, что лучше не отвлекать её в самый разгар кризиса с чем-то таким, что я и так в скором времени — и в любом случае — узнаю.

И поэтому я ждал.

Несколько секунд прошли без результатов, а потом появилось мерцание. Я сразу же увидел его и это означало, что он был здесь, а потом, по каким-то причинам, когда яркие лучи обрисовали форму Джима в воздухе, стало легче вдыхать и выдыхать.

— Джим?

Он шагнул вперед, покачиваясь, затем выпрямился. На ухе и шее была кровь, как будто от удара по голове, но это не казалась серьёзным. Я не могу предположить, почему тогда, учитывая, что Джим больше не был в опасности, мой быстрый пульс увеличивался ещё больше, огорченный этим зрелищем.

— Джим, — снова сказал я. Его взгляд сразу же упал на меня, когда он услышал звук моего голоса: — Капитан, вы..?

Но я не смог закончить свой запрос, когда Джим вздохнул, закрыл глаза и сказал только: — Спок.

И затем он бросился ко мне и не остановился, его и без того яркие глаза казались ещё более синими, пока его тело не врезалось в моё. В этот раз было иначе то, что я знал, что это произойдёт в тот момент, прежде чем это произошло.

У меня было время подумать, ведь секунда для вулканца — это достаточное время, чтобы обдумать сразу несколько мыслей, и у меня было более чем достаточно его, чтобы я понял, что делал Джим, и когда он на самом деле… сделал это.

Он бежал ко мне с явным намерением в своём уме, несмотря на то, что он ранее объявил о противоположном стремлении к таким действиям в нашем будущем. Я не мог отрицать непосредственную мысль, возникшую в моей голове; что у меня не было никаких негативных реакций на нарушение данного обещания Джимом, мне было всё равно. Он солгал, но я не был… разочарован.

То, что я мог отрицать — это мысль, следующую за этим; на самом деле я подавил и заглушил её так быстро, что едва вообще успел обратить внимание на неё. Мысль о том, что моя реакция пошла дальше, не разочаровывала.

Я мог бы сделать много вещей, и каждый результат, который я обработал, казался желательным с профессиональной точки зрения. Мы с Джимом должны поддерживать профессиональные отношения. Да, я согласился, что мы стали друзьями по человеческим меркам, и этот аспект в наших взаимодействиях принёс мне больше спокойствия и уверенности, чем я мог себе представить. Однако это было настолько, насколько я должен позволять себе чувствовать.

Чувство… такое простое слово.

Моя превосходящая сила подразумевала, что я не упаду, как любой другой человек, несомненно, сделал бы, когда он врезался в меня; вместо этого мы остались в вертикальном положении, и он обнял меня, прижимаясь ко мне грудью. Ещё раз он глубоко вздохнул в основание моей шеи, словно успокоившись, почувствовав мою кожу, что я действительно рядом, хотя вся эта конструкция была полностью и совершенно нелогична.